Гук был явно пьян, но старался не терять нити разговора, и Зигфрид спокойно сказал:
— Если к тому времени тебя не задушат.
Гуку стало жарко. Он ослабил галстук, снял форменный пиджак, бросил его на диван. В сорочке, с открытой шеей он показался Зигфриду худым и измученным.
— Нелегко?
— Что нелегко?
— Служить в гестапо? — усмехнулся Зигфрид. — Ну, уж если назвался груздем — полезай в кузов. Ведь так?
— До чего же вы вредный человек, — как-то примирительно сказал Гук. — Думаете, я не понял намёка? Легко, не легко… Зато погуляю, пока жив. А когда хорошо живётся, то ничего не страшно!
— Напрасная бравада. Вы всё равно трус, это сразу видно.
— Это я трус?
— Именно. Вы теперь всего боитесь… Возьмите ваш пистолет.
Зигфрид положил «вальтер» на стол и вышел. Петровича, как и условились, уже не было, а Василий стоял на посту. Зигфрид подал знак, чтобы уходил, и сам поспешил к театру. Немногого он пока добился от Гука, всего только список, да и то неполный. Фамилии Морозова там не было. Впрочем, он мог и не назваться. Зигфрид не был уверен, что этот подонок Гук не выкинет какую-нибудь штуку в пьяном виде, когда он настолько наглеет, что даже теряет осторожность.
Старшина Алёшин, скакавший впереди казачьего наряда, приостановил коня и поднял руку:
— Стой, ребята! А ну, давайте вон к тому кургану!
Наряд конной разведки спешился около небольшой возвышенности.
— Гладкий — как облизанный, — подивился Матвей Криволапов.
— Небось, какая-нибудь царица там лежит, — сказал Андрюшка, самый молодой казак в наряде, тоже с любопытством оглядывая пирамидку земли правильной формы.
— Ну, ты загнул! — засмеялся Криволапов. — Откуда в степи царица?
— Книжки читать надо, — обиделся Андрюшка. — Скифы здесь в древности жили. Они, когда царей хоронили или ещё каких знатных людей, то на могилах такие холмы насыпали, чтобы золото не растащили. У них этого золота было! Я в музее видел.
— А я вот слыхал, ногайцы здесь жили, — решил показать свою учёность и Криволапов.
— Так это уже потом, — терпеливо объяснял Андрюшка. — И калмыки потом. А сначала скифы.
— Цыц вы, грамотеи! — прикрикнул старшина. — А ну прижмитесь к кургану! Что-то впереди виднеется — не разберу. Криволапов!
— Есть!
— Ждите моей команды, а я проеду вперёд, посмотрю, что там.
Алёшин тихонько пустил коня по степи, но вскоре остановился, уловив, что крохотная тёмная точка далеко впереди всё-таки движется. Старшина поднёс к глазам бинокль: вроде человек, пеший, идёт, не разбирая дороги.
А где тут её найдёшь, дорогу-то? Куда ни глянь — ровная земля. Даже курганы здесь попадаются редко, не чаще, чем за сотни километров друг от друга. Летом тут раздолье сайгакам. Кочуют они по степи неоглядной. Но сейчас их не видно — то ли опасность вспугнула — фронт близко, то ли начавшаяся зима заставила откочевать. Снег выпал уже в середине ноября, прикрыл тонкой плёнкой выгоревшую за лето траву.