– Что случилось? – шепотом спросил Виктор.
– Что-то с сыном, – ответила Коллин. – По-моему, что-то случилось с мальчиком, и он хочет попросить отгул.
Виктор почувствовал, как у него вспотели ладони, а в горле появился противный комок.
– Пусть зайдет, – выдавил он.
Сам пройдя через муки искусственного оплодотворения, он не мог не испытывать сочувствия к этому человеку. Мысль о том, что с мальчиком Хоббса что-то случилось, снова разбудила все его дурные предчувствия и опасения в отношении Виктора-младшего.
– Мой сын, – начал было Хоббс, но умолк, чтобы переждать навернувшиеся слезы. – Моему мальчику должно было исполниться три. Вы его никогда не видели. Он был для нас всем. Центр нашей жизни. Он был гений.
– Что случилось? – Виктор со страхом ожидал ответа.
– Он умер, – сказал Хоббс с неожиданной злобой, прорвавшейся сквозь печаль.
Виктор сглотнул. Горло было шершавым, как наждачная бумага.
– Несчастный случай?
Хоббс отрицательно покачал головой.
– Врачи точно не знают, что случилось. Началось с приступа. Когда мы привезли его в детскую больницу, они сначала решили, что у него отек мозга: мозг был сильно увеличен. Они ничего не могли сделать. Он уже не приходил в сознание. Потом сердце остановилось.
В кабинете повисла тяжелая тишина. Потом Хоббс сказал:
– Я бы хотел взять отгул.
– Разумеется, – произнес Виктор.
Хоббс медленно поднялся и вышел.
Минут десять Виктор сидел, глядя в пространство. Впервые в жизни лаборатория была тем местом, куда ему меньше всего хотелось идти.
Позднее утро понедельника
Маленький будильник на столе зазвонил, напоминая о том, что истекли пятнадцать минут, отведенные для беседы с Джаспером Льюисом, сердитым пятнадцатилетним мальчиком с пробивающейся растительностью на подбородке. Он сидел, ссутулившись в кресле напротив Маши, всем своим видом изображая скуку. Да, похоже, его ожидают крупные неприятности.
– Мы еще не обсудили твое пребывание в больнице, – сказала Маша. У нее на коленях лежала история болезни мальчика.
Джаспер большим пальцем ткнул себе за спину по направлению к столу Маши.
– Я думал, звонок означает, что прием закончен. – Он означает, что прием почти закончен. Что ты думаешь о трех месяцах, проведенных в больнице, теперь, когда тебя уже выписали?
Маша считала, что на мальчика неплохо подействовал распорядок больницы, но она хотела услышать его мнение.
– Нормально.
– И все? – спросила Маша ободряюще. Его тяжело было разговорить.
– Ну, неплохо, – пожав плечами, сказал Джаспер. – Ну так, ничего особенного.
Было ясно, что просто так вытянуть его впечатления не удастся. Маша для себя записала на полях истории болезни, что следующую беседу с мальчиком нужно начать именно с этого. Закрыв папку, она посмотрела ему прямо в глаза.