Он часто приглашал Кристиану прогуляться после рабочего дня, на что она охотно соглашалась. Вместе они разведали новые тропинки и еще не исследованные территории. Оказалось, что они оба влюблены в Африку, в ее народ и атмосферу. Обоих воодушевляла возможность внести свой вклад в улучшение жизни людей, которые были неизменно добры и приветливы к ним и отчаянно нуждались в помощи.
— У меня такое чувство, будто моя жизнь наконец-то обрела смысл, — призналась однажды Кристиана, когда они присели на то бревно, где однажды на них с Лорой чуть не свалилась змея. Близился апрель, и Лора готовилась к отъезду. Она активно переписывалась с Антуаном и предвкушала встречу с ним в Женеве в июне. — Я никогда не испытывала ничего подобного, — продолжала Кристиана. — Мне всегда казалось, что я напрасно трачу время, не делаю ничего полезного... до той ночи в России... и после приезда сюда.
— Ты слишком строга к себе, Крики, — возразил Паркер. — Ты же только что окончила колледж. В твоем возрасте никто еще не перевернул мир и не излечил все недуги. Я почти на десять лет старше и то только начинаю. Помогать людям — это дело целой жизни, и ты, на мой взгляд, отлично стартовала. Надеюсь, в Лихтенштейне найдется занятие, подобное тому, что ты делаешь здесь? — поинтересовался он, хотя оба знали, что вряд ли они еще попадут в условия, похожие на здешние.
Кристиана горько усмехнулась, на мгновение забыв, что Паркер не знает, кто она такая. Разговаривать с ним было легко, как с братом, пусть даже он и не был им.
— Шутишь? Дома я только перерезаю ленточки и хожу на приемы с отцом. До приезда сюда я вела абсолютно бессмысленное существование. Оно сводило меня с ума! — раздраженно бросила она, испытывая привычную досаду от одной только мысли о своем времяпрепровождении дома.
— Ленточки? — озадаченно спросил Паркер. Определенно проблемы принцесс, перерезающих ленточки при открытии больниц и детских приютов, были для него непостижимы. — Твой отец занимается производством лент? А я думал, он политик или что-то в этом роде.
Кристиана невольно расхохоталась, хотя ей в общем-то было не до смеха.
— Извини... я, кажется, говорю глупости. Не обращай внимания. Просто по просьбе отца я иногда участвую в церемониях... ну, таких как открытие магазинов. Когда отец очень занят, он посылает меня вместо себя. Это по части общественных отношений. Что же касается политики, то это гораздо сложнее объяснить. — Она замолчала, спохватившись, что чуть не проболталась.
— Мне это не кажется забавным, — сочувственно произнес Паркер. Он испытывал примерно такие же чувства, когда речь заходила о том, чтобы заняться медицинской практикой в Сан-Франциско вместе с отцом, в то время как ему гораздо больше нравилась исследовательская работа в Гарварде и то, чем он занимался сейчас в Африке.