Я набрала номер сестры Сесиль.
После пятого гудка трубку взяли.
— Алло!
Связь была ни к черту — видимо, я не туда попала.
— Извините, я, кажется, ошиблась номером, — поспешно произнесла я.
— Простите, что вы сказали?
Я повторила, повысив голос.
— А какой номер вы набираете? — Произношение было безупречное. Голос, очень вежливый, явно принадлежал молодой женщине.
Я назвала номер.
— Да, это мой телефон. С кем вы хотели бы поговорить?
— С Фрэн О’Коннор, — прочитала я в отчете.
Молодой вежливый голос ответил:
— Я вас слушаю.
Я назвала себя. Голос в трубке вздохнул.
— Вы ведь сестра Сесиль Тайлер?
— Да. Прошу вас, не будем об этом говорить.
— Миссис О’Коннор, примите мои искренние соболезнования. Я — медэксперт, расследую дело Сесиль. Я хотела бы узнать, как ваша сестра повредила левый локоть. У нее сросшийся перелом левого локтя. Видите ли, я изучаю рентгеновские снимки…
Фрэн О’Коннор колебалась. Я слышала ее учащенное дыхание.
— Обычная травма. Сесиль бежала по тротуару и споткнулась. Упала на руки. Ударилась локтем. Я это хорошо запомнила, потому что сестре пришлось носить гипс целых три месяца, а лето как раз выдалось чрезвычайно жаркое. Сесиль страшно бесилась из-за этого.
— Лето какого года? Это случилось в Орегоне?
— Нет, Сесиль никогда не жила в Орегоне. Это произошло во Фредериксберге — мы там выросли.
— А когда Сесиль сломала локоть?
— Лет девять-десять назад, точно не скажу.
— А где ее лечили?
— Не знаю. Думаю, что в какой-то больнице во Фредериксберге. Названия не помню.
Так, значит, Сесиль лечилась не в Ричмонде, и перелом — дело давнее, к убийствам отношения не имеющее. Но я не унималась.
Я не была знакома с Сесиль Тайлер.
Я никогда с ней не разговаривала.
Я только знала, что Сесиль — афроамериканка, значит, и произношение у нее должно было быть, по моим представлениям, соответствующее.
— Миссис О’Коннор, вы темнокожая?
— А как вы думаете? — съязвила трубка.
— А ваша сестра говорила так же, как вы?
— Говорила, как я? — Голос в трубке зазвенел.
— Это, наверное, странно звучит…
— Вы имеете в виду, говорила ли моя сестра так, как говорят белые? — вскипела Фрэн. — Да!!! Да, по выговору было не понять, белая она или черная! А для чего, по-вашему, нужно образование? Не для того ли, чтобы речь черных не отличалась от речи белых?
— Извините, пожалуйста, — с чувством произнесла я. — Я ни в коем случае не хотела вас обидеть. Однако это очень важно…
В ответ послышались короткие гудки.
Люси знала о пятом убийстве. Она знала обо всех убийствах. Моей племяннице также было известно, что в спальне я держу оружие — после ужина девочка успела дважды поинтересоваться его судьбой.