— Тогда вы точно должны ее уволить.
Он усмехнулся.
— Вы хотите сказать, это не так?
— Разве вы видите на моем пальце кольцо?
— Нет, но я имел уникальную возможность познакомиться с вашим ревнивым другом вчера вечером в больнице.
Пейдж пожала плечами, избегая его прямого взгляда.
— Мартин просто оберегал меня. Он не ревнует. Зачем ему? Между мной и вами ничего нет. Я вам даже не нравлюсь.
— Разве я это сказал?
— А разве нет? — возразила Пейдж.
— Нет. Я так не думаю.
— Вы сказали, что не доверяете мне.
— Это не одно и то же, — заметил Райли.
Она наклонила голову, бросив на него изучающий взгляд.
— Не только мне вы не доверяете, верно? Почему вы настолько циничны? Что вас сделало таким или кто?
— Я таким родился.
— Неправда. В первый раз слышу о врожденной недоверчивости. Такого не бывает.
— Почему бы нам не поразмышлять об этом за пиццей? — Он встал и направился к телефону. — Какую предпочитаете?
Пейдж посмотрела на него пристальным взглядом с прищуром, который обычно помогал ей скрывать смущение.
— Я не останусь на пиццу.
— Почему? Вы не голодны?
— Да, но…
— Вы можете помочь мне с расследованием, пока мы ждем пиццу, — добавил Райли, кивнув в сторону ноутбука на столе. — Я нашел несколько интересных рассказов о драконах, но ни одного описания мифологического существа, похожего на бабушкиного любимца. Может быть, вы знаете сайты получше?
— Да, я могу попробовать поискать, — поколебавшись, кивнула Пейдж.
— Так какую пиццу вы хотите? — повторил он вопрос.
— Удивите меня.
Он поднял бровь.
— Вы уверены? Только потом не жалуйтесь.
Она улыбнулась ему.
— Хатуэи никогда не жалуются.
* * *
Через сорок пять минут Райли знал, что Пейдж нравятся маслины, грибы, пепперони и лук, но она украдкой убирает болгарский перец, когда никто не смотрит. Она молниеносно нанизывала по нескольку кусочков на вилку, слишком занятая поиском на разных сайтах по искусству.
Ему нравилось смотреть, как она работает, ее глаза сосредоточены на экране, иногда она щурилась, разбирая мелкий шрифт. Он даже улыбнулся от удовольствия, когда она недовольно хмурилась и смешно морщила нос, уставясь на компьютер, работавший слишком медленно, или на курсор, упиравшийся в тупик. Такие маленькие трудности не останавлят упорную Пейдж!
Она просто работала, причем старательно. Она не жаловалась ни на то, что единственным напитком, который он мог ей предложить, было пиво, или что у него нет салфеток или бумажных полотенец, а только туалетная бумага, которой можно спастись от капающего сыра и томатного соуса.
Пейдж, вероятно, обратила внимание, что его квартира обставлена разнокалиберной мебелью — как он говорил, остатками, которые он собрал у друзей-холостяков, женившихся или просто съезжающихся с подружками. Поскольку женщины устраивали их совместное гнездо сообразно вкусам и возможностям пары, от старой мебели приходилось отказываться.