Время стала идти медленно, но у меня такое ощущение, что мы сидим на бомбе. Находящиеся рядом офицеры тоже в напряжении. Кочетков сидит рядом, хотя время его дежурства еще не пришло.
- Чего мы тянем? - спрашиваю я его.
- Ждем темноты.
- Зачем?
- Чтобы окно шахты не засекли со спутников.
- Нам в училище говорили, что американцы давно знают местоположение всех точек.
- От того, что они знают, нам не легче. Мы выполняем приказы и инструкции. Не важно сколько в шахту выльется компонента, важно, что мы себя соблюли...
- А новая ракета, ее когда поставим?
- Тоже ночью.
- Шахту еще надо осушить.
- Чтобы не спустить топливо в канализацию, сейчас Годунов уже насосы готовит. Не эти..., не наши будем использовать, а обыкновенные, донные, типа "Ручеек".
Около нас очутилась Катя.
- Как у вас дела?
- Плохо. Давление упало на полтора деления.
- Это что значит?
- Что на дне шахты уже почти свыше двадцати литров компонента.
- Они не могут того...?
- Черт его знает.
- Полковник уже отключил питание на все кабели.
- Это хорошо, но мы ждем ночи.
- А много выльется еще?
- Много. Только бы еще окислитель не потек.
- Там, полковник, кроет матом все начальство, сюда спешно вылетает комиссия.
- На вряд ли они успеют. Мы вытащим ее раньше.
- Дима, кажется твоя командировка накрылась.
- Это почему?
- Все офицеры по тревоге подняты сюда. Пока новую ракету не поставят, о командировках ни слова.
- Значит завтра день потерян...
В это время самописец дернулся и перо медленно покатилась вправо. Стрелки манометров задергались. Я нажал на кнопку связи.
- Что еще у тебя, Кривцов?
- Похоже полный прорыв прокладки.
- Понятно. Что-нибудь сделать можно?
- По инструкции, ничего.
- А без нее?
- Заткнуть отверстие и прижать хомутом.
- Нет. Это делать не надо. Пусть тогда течет...
Катя вернулась на свой пост, а мы... ждем темноты.
По тревоге прибыли офицеры и солдаты с городка, началась подготовка к подъему ракеты. Спешно отстыковывались шланги и кабели. Наконец подали команду: "Сдвинуть крышку". Я нажимаю на кнопки и вижу, как трясутся от напряжения манометры. Передо мной осветился монитор. Это полковник разрешил из бронированного лючка в шахте, выдвинуть видеокамеру. Стало видно, как гидравлические затворы разжались и плита медленно поползла в сторону. Темное небо обозначилось цепью рваных облаков, через которые изредка просвечивали звезды. Несколько огоньков фонариков мелькнули в проеме. Мои товарищи, которые сидят рядом, докладывают о состоянии ракеты. Жду команды, на захват ракеты. Снизу скопилось горючее, я волнуюсь, как сработает гидравлика, которая должна подцепить "стол", не разъест ли эта пакость прокладки цилиндров, но все вроде удалось, я нажимаю кнопки и медленно выталкиваю ракету к верху. На экране, сквозь узкую щель, между стенками шахты и "столом", виден перемещающийся вверх корпус ракеты, который освещен фарами машин, а так же заметно, как со стабилизатора стекает топливо. Стали заметны силуэты, захватов траверсы, и тут... одна из клешней захвата, приблизившись к корпусу ракеты, ударила ее. Что там такое? У меня опять задрожали приборы. Вдруг из под траверсы мелькнула молния, я зажмурил глаза. Ахнуло так, что земля задрожала... Наш бункер дернулся... Несколько тревожных голосов пронеслось по помещению.