Вечером мы играли в казаки-разбойники и так увлеклись, что не заметили, как наступила полная темнота. Сережка в темноте влетел в крапиву и сильно заорал. А еще за домом растут красные ягоды, которые не знаю, как называются. По вкусу похожи на смесь елки и карандашного грифеля. Потом мама позвала ужинать и спать, а я, когда мыл руки, вспомнил это слово и спросил у мамы: а баланда, это вкусно? Мама мыла посуду. Она ответила: нет. А из чего она вообще-то сделана? Ты ее пробовала? Баланда — это невкусная похлебка, а из чего она сделана, все равно. Из чего придется. Например, из гнилой картошки. Я пошел спать. Мне приснилась красная музыка оркестра, яркая солнечная вода в ведре, и как она стекает с черной сверкающей «Волги», и как блестят в море яркие и золотые солнечные цепи.
o:p/
o:p
/o:p
o:p
/o:p
11. «АСТРА»
o:p/
o:p
/o:p
Океан сегодня розоватый, разноцветный, и солнце над ним зеленоватое, и воздух дрожит от жара, как над огромным гречишным полем. Океан сегодня дышит ровно и глубоко, то приподнимая, то опуская наше торговое судно Черноморского морского пароходства. Мы идем на Кубу, и с нами наша «Астра» — первая советская радиолокационная станция для гражданского флота, сработанная на родном заводе «Свобода», и которую теперь будут поставлять на все без исключения большие суда, — я стою рядом с «Астрой», а вокруг во все стороны открытый океан, нигде ни берега, ни кораблей, только огромная морская ширь, гладь и простор. Мы идем на Кубу, и с нами океан, и с нами наша «Астра», и с нами сорок офицеров, которых я учу на ней работать. Всем офицерам «Астра» очень нравится. Она как будто создана для сложных навигационных условий, когда надо, например, при шести-семи баллах вывести корабль из порта, лавируя между другими судами и держась в узком судоходном канале.
o:p/
Океан сегодня розоватый, как цветущее гречишное поле, как в детстве, когда я не знал еще никакого моря, а знал только поле, в котором ходили-шагали и были хозяевами не суда, а трактора. Океан розоватый и светящийся, и до самого горизонта — никого, но круглый экран моей «Астры» показывает, что все-таки кто-то есть. Таких РЛС, как «Астра», раньше не было, и когда я ходил на старших курсах в кругосветку, мне приходилось непросто.
o:p/
Мы идем на Кубу, мы приближаемся к Кубе, мы мирное торговое судно, на этот раз действительно так; мы не прикрываем никакой подводной лодки, никто не идет в нашей тени. Но американцы не дремлют, и вот круглый экран моей «Астры» показывает, а затем я и сам вижу: летит. Он летит на низком, бреющем полете, и мне очень хочется сказать ему каким-нибудь способом «привет», но я не могу придумать, как это сделать. И вдруг я понимаю, каким способом я должен это сделать.
o:p/