На другой день Смолину привезли сандалии Вракова.
Люди Кичиги сравнили их с гипсовым слепком, взятым в саду, и утверждали, что они совершенно схожи. Смолин срочно поехал в тюрьму и вызвал Витьку Вракова на допрос.
Смешное и жалкое впечатление производил этот человек. По всему было видно, что он свой человек в тюрьме, что он знает тут все порядки, обычаи и назубок выучил все статьи и параграфы, по которым его могут упрятать за решетку. Короче говоря, у Витьки было на грош амуниции, на алтын амбиции.
Он чрезвычайно важно морщил лоб, отвечая на вопросы, и скалил ровные белые зубы, будто этот разговор был естественной и приятной беседой старых знакомых.
Верно, он сбежал из-под стражи. Как? Это неважно. Сидя в тюрьме, научишься бегать.
Как очутился в соседнем городе? Обычно: сел в поезд и поехал.
Витька, развалившись на стуле, покачивал ногой и весело посматривал на начальника тюрьмы.
— Где вы были вчера в полночь? — спросил Смолин, не обращая внимания на позу Хорька. Витька продолжал покачивать ногой и посмеиваться. Но Смолин увидел, что последний вопрос насторожил Вракова. Он лизнул сухие губы и метнул косой взгляд на следователя.
Пытаясь скрыть свою секундную слабость, Хорек начал было болтать о своем прошлом, но скорее почувствовал, чем увидел: глаза у Смолина стали темно-синими от ярости. Витька проворно соскочил со стула и вытянул руки по швам.
— В полночь в поезде был, гражданин начальник.
— Врете, нет такого поезда. — И не спуская глаз с Хорька, поинтересовался: — Куда вы дели серьги убитой?
Витька ухмыльнулся, засопел, махнул рукой и ничего не ответил.
Вракова отправили в тюрьму. Он долго бегал по каменной комнате, щурил наглые испуганные глаза, бормотал:
— Нашли дурака! Скажи-ка им! Ишь ты!
Успокоившись, Витька стад вспоминать, как он сбежал из тюрьмы и спрятался в одном саду, чтобы дождаться ночи и уехать из города.
А тут подвернулось дело. Неподалеку от Витьки через забор перемахнул парень. Когда он спрыгивал вниз, из его кармана вывалился ножик.
На скамеечке парня ждала барышня, и они сильно ругались. Что-то они там не поделили. Барышня все мотала головой, и в ее ушах блестели сережки.
Совсем поссорившись, парень опять перелез через забор, а барышня села к Витьке спиной и задумалась.
Враков посидел, подобрал ножик, подождал, пока все кругом стихло, и в три прыжка очутился возле скамейки.
«Хорошо еще сережки-то я успел в поезде сплавить, — подумал Витька. — А то врезался бы».
Пригласив к себе Волошина, капитан спросил его, ощущая какую-то неприятную горечь во рту:
— Скажите, Николай Сергеевич, враги у вас есть?