На улице уже толпились люди. Расталкивая людей, Мурад громко спрашивал, что случилось. Максуд шел за ним.
— Убили, — услышал он чей-то голос в толпе, — опять кровники убили одного из Намазовых.
— Кого убили? — хотел уточнить Максуд, протискиваясь следом за Мурадом.
Увиденная картина его потрясла. Недалеко от палатки лежал убитый Васиф. Убийца выстрелил в него дважды. Сначала в сердце, а когда он упал, сделал еще один контрольный выстрел. Хорошо, что не в голову. Это была единственная благородная черта убийцы. Он подождал пока Васиф выйдет из палатки, подошел к нему вплотную и дважды выстрелил. Васиф рухнул как подкошенный. Первая пуля пробила ему сердце, вторая застряла где-то над печенью. Все было кончено.
Успевший выбежать Салим сумел только увидеть, как умирает его двоюродный брат. Вокруг продолжали возмущаться. Это было неслыханное по своей дерзости и мстительности преступление — когда прямо во время поминовения убитого из палатки позвали его сына, чтобы пристрелить. Но по роковой случайности вышел племянник, которого и убили.
Максуд растерянно и изумленно смотрел на тело своего младшего брата, с которым минуту назад он еще разговаривал. Неожиданно толпа начала расступаться, пропуская к убитому его отца. Максуд поднялся, с ужасом наблюдая, как по образовавшемуся коридору подходит отец.
Отец подходил медленно, словно каждый шаг давался ему с трудом. Это было невероятно, невозможно, немыслимо, но он старел прямо на глазах с каждым сделанным шагом. К телу своего младшего сына он подошел уже немощным стариком. Посмотрел на убитого. Максуд поднялся, опустив голову. Ему было стыдно перед отцом и перед остальными мужчинами, словно он лично был виноват в том, что произошло. К ним пробился Салим, который понял все с первого взгляда. На сентиментальные рассуждения и горестные вздохи не было времени.
— Мурад, возьми людей и езжайте в сторону нижней дороги, — приказал он мужу своей сестры.
— Они не поедут по нижней дороге, — возразил какой-то молодой парень лет тридцати. Он был среднего роста, коротко острижен, со сросшимися бровями и словно кукольным лицом.
— Ты видел их машину? — спросил Салим.
— Видел. Они приехали на белой «Ниве», чтобы было удобно проехать по горам. Поэтому я уверен, что они постараются уехать в горы.
— Быстро в мою машину, Этибар, — приказал Салим, — постараемся их нагнать на верхней дороге.
— Не нужно, — крикнул кто-то из родственников, — на верхней дороге их невозможно будет догнать. Там можно легко спрятаться.
Но Салим и его молодой знакомый уже спешили к внедорожнику. Отец все еще стоял, глядя на тело своего сына. Максуд взял его за руку.