— Мы многим тебе обязаны, Джо, твои работы очень хороши. Надеюсь, Каррикду вдохновит тебя на новые свершения. Но ты ведь не уедешь в понедельник, — убежденно проговорила она. — Дугласа можно будет скоро навестить. Господи, какой кошмар! Он никогда не болел, я и не беспокоилась…
Джоанна размышляла, что у Шейлы на сердце.
— Хочу тебя кое о чем спросить, Джо, — вкрадчиво произнесла миссис О’Мейли. — Муж планирует какие-то изменения в бизнесе. Он тебе, случайно, ничего не говорил?
— Мне? — делано удивилась Джоанна. — Зачем ему обсуждать со мной свои проблемы?
— Ты ему нравишься, — просто ответила Шейла. Ее карие глаза, которые могли метать молнии, мучать, обличать, сейчас светились теплым, мягким светом. — Мне не на кого сейчас опереться, и Майлс больше не поддержит…
— Майлс и не собирался вас поддерживать. — Девушка сама не поняла, как у нее вырвались эти слова.
— Продолжай, — строго потребовала Шейла. — Пора мне узнать правду.
Гораздо позже Шейла заглянула к Мэтью в спальню. Его опять мучали боли, и каждое движение доставляло массу страданий. Он устало разглядывал галстук, валявшийся на полу.
— Ты не могла бы поднять, — попросил Мэтью супругу.
Только теперь Шейла поняла, как много времени уделял Дуглас отцу, который иногда по двадцать раз звонил по внутреннему телефону сыну на мансарду и просил немедленно прийти.
— Да, надо нам учиться взаимодействовать, — вздохнула Шейла.
— Зачем?
— Думаю, нам стоит встретиться с Фэлгейт-Уинтером и французами. Мы должны способствовать продвижению «Молодежной линии О’Мейли».
Мэтью оживился, глаза засверкали, он напряженно всматривался в лицо жены.
— Кажется, я что-то пропустил? Как это здорово — действовать, быть активным. В чем дело?
— Все зависит от тебя, — загадочно улыбнулась Шейла. — Ведь решения принимаешь ты?
Шейла задумчиво смотрела на мужа. Тридцать пять лет они вместе, но ближе не стали.
Когда она сидела у постели больного сына и несколько часов подряд ловила взгляд серых глаз, ей открылось что-то очень важное.
Мэтью, не выдержав длительной паузы, воскликнул:
— Что у тебя на уме? Давай начистоту!
— Я думала о Дугласе. Кейт намного ближе ему, чем я. Он любит Кейт с детства, она всегда любила тебя, а ты…
— Ну, продолжай. Ты всегда думала, что Мэйра — моя великая страсть, а Шей — результат наших отношений.
— Не знаю, — хриплым от волнения голосом ответила Шейла. — Не знаю, что и думать. Я всю жизнь, похоже, заблуждалась.
— Знаешь, в Париже ты справишься без меня, — решительно заявил Мэтью. — А вот в Рим нам непременно надо поехать вместе.
За ужином царила тихая дружеская атмосфера. Покой был нарушен телефонной трелью.