А сам в это время, присев на корточки разглядывал пострадавшую. Кровь, по-видимому, поступала из района правой паховой области.
— Блин, хреновые дела. — Пронеслось в голове. Но руки делали свое дело автоматически, подняв платье, я увидел небольшой осколок стекла торчавший из паха, вокруг, которого толчками выбивался ручеек крови. Я удалил стекло и под возмущенный вздох девочек, наблюдавших за моими действиями, быстро снял с пострадавшей трусики, и погрузил кулак в живот в правой подвздошной области, левой рукой, еще больше усилил нажим и кровотечение остановилось. Через несколько минут, в класс вбежала наша медсестра Зинаида Васильевна, молодая девушка, работавшая в нашей школе пару лет. Увидев меня, залитого кровью и держащего кулак в животе пострадавшей, она пролепетала:
— Я жгут принесла.
— Зин, ну какой жгут? У пострадавшей шок от кровопотери, быстро таши аппарат Рива Роччи, капельницу, если она у тебя есть, иглы и раствор Рингера или солевой раствор на худой конец, адреналин и шприцы. — Зло выкрикнул я.
Как ни странно, но она без звука выскочила в коридор и помчалась за требуемым.
Через пару минут она вернулась, неся с добровольными помощницами, все, что смогла найти.
— Давай садись рядом со мной, и измерь давление, и побыстрее.
— Сережа, давление 90 на 60. пульс 110.
— Уф, ну это еще терпимо.
— Так, что у тебя за капельница?
На мой вопрос Зина достала сверток в красной клеенке, на котором торчала бирка о последней стерилизации.
— Ну, дай мне посмотреть, когда она была простерилизована.
На поднесенной бирке, нанесенная химическим карандашом, красовалась надпись 15 мая 1959 года.
— Вы что тут совсем оборзели, пять лет не стерилизуете инструмент.
В ответ Зина дрожащим голосом сообщила:
— Я и не знала, что ее надо стерилизовать.
— Ладно, перемеривай давление.
— Давление упало, сейчас уже 70 на 40.
— Зина давай полкубика адреналина подкожно.
Буквально через пару минут после иньекции, девочка слегка порозовела и стала оглядываться вокруг и реагировать на окружающее.
— Я глядя ей в глаза тихо сказал:
— Все будет хорошо, лежи милая не шевелись, а то мне трудно держать кулак.
Прошло еще минут пятнадцать, давление было стабильным, но мой кулак, все-таки был кулаком пятнадцатилетнего подростка, и я чувствовал, что еще несколько минут и я не смогу пережимать подвздошную артерию с необходимой силой.
И тут на мое счастье в помещение влетели врач и фельдшер скорой. Пока девочку перекладывали на носилки, я все держал кулак, и лишь, когда ее уже подняли для транспортировки, убрал занемевшую руку и мое место занял фельдшер скорой.