Но меня интересовало одно, рыболовные принадлежности для себя и моего отца. Все, что мне нужно я быстро и дешево купил в ряду, где стояли специалисты по таким товарам. По этому месту можно было ходить часами, рассматривая все диковины, что там продавались, но, к сожалению, у меня не было больше денег на все это. Да и карманники здесь не дремали.
Купив все, что я хотел, вернее, на что хватило моих скромных средств, я направился домой на Васильевский остров.
Вечером тетя проводила меня на поезд, где я, положив свой фибровый чемодан под голову, благополучно улегся на третью полку, чтобы не мешать пассажирам внизу, играть в карты и проспал всю ночь до приезда в Энск.
Дома меня не встречали фанфарами. Тетя уже успела прислать телеграмму о всех моих приключениях. Мама почти сразу ушла на работу, Лешка был в деревне у бабушки. Ну, а я понес свои документы в приемную комиссию университета. Когда я сдал свои документы, посмотреть на меня сбежались все члены комиссия, всем было интересно, что это за вундеркинд появился в нашем городе. К моей радости, при сдаче документов никаких проблем не возникло и, уточнив начало вступительных экзаменов, я отправился домой.
Когда я подошел к подъезду, около него стояла худенькая фигурка Ани Богдановой.
— Ну, все, попал, — подумал я,
Не говоря ни слова, Аня завела меня в подъезд и там бросилась на шею. Она крепко прижималась ко мне и вымочила мне своими слезами всю рубашку, и сбивчиво, периодически всхлипывая, говорила и говорила:
— Сережа прости меня, пожалуйста, я тебя сильно обидела, я знаю, я все рассказала бабушке, как мы с тобой целовались, и что я тебе наговорила много плохих вещей, когда узнала, что ты уходишь из школы.
Бабушка мне сказала, что я глупая девчонка, которая ничего не соображает, и что хоть она всего один раз видела тебя, она точно знает, что такой человек, как ты, никогда не сделал бы ничего плохого для меня, и посоветовала мне извиниться перед тобой.
Ее рыдания постепенно усиливались и уже переходили в истерические, несмотря на все мои попытки успокоить ее. В это момент в подъезд зашла мама и, увидев происходящее, гневно закричала:
— Сережа, что тут происходит, зачем ты обидел Аню?
— Мама, я ничем ее не обидел. Это она пришла ко мне, чтобы извиниться за свое поведение, я собственно не успел еще ничего сказать, а она уже вся в рыданиях.
Мама, продолжая неодобрительно на меня смотреть, взяла Аню за руку и повела к нам. Когда мы зашли в квартиру Аня с моей мамой и бабушкой скрылись в бабушкиной комнате. Когда через полчаса они вышли втроем Аню было не узнать, ее слезы высохли, волосы были расчесаны и по новой заплетены в косу. И она была в мамином халате, который ей, кстати сказать, очень шел.