Но у меня оставался ключ от квартиры. И я счёл справедливым одалживать джинсы для самых ответственных встреч, романтических сексдейтов и гламурных вечеринок. Когда хозяина не было дома. И надо сказать, почти полгода он ничего не замечал. Я их регулярно стирал и возвращал на место. Наверное, так могло бы продолжаться и дальше, но во время короткой паузы, когда у меня уже формально кончилось со Штеффом, а у Олега ещё формально не началось, грянул гром.
Вообще, начиная уже с того момента, когда наше воссоединение невольно благословил простой немецкий парень и санитар Фалько, наметилась интересная тенденция. Вроде бы мы с Олегом всячески поощряли друг у друга поиск внебрачных партнеров, каждый под девизом «найдешь своего Mr. Right — будешь счастливее, чем со мной». Но как только на горизонте появлялся более или менее подходящий кандидат — делали всё возможное, чтобы его скомпрометировать и очернить.
Самую массивную контрпропаганду Олег вёл против отпрыска семьи литературных критиков Юргена Зонтага, с которым у меня установились такое понимание и доверительность, что одним прекрасным днём мы договорились спрыгнуть с высотки на границе Аймсбюттеля и Альтоны. Позже я узнал, что именно это сооружение писательница Деа Лоэр ввела в пьесу «Невинность» под именем Дома Самоубийц. Олег обвинял Юргена в плохом влиянии. А ведь именно он струсил — и этим спас меня.
Второй целью, объектом насмешек и глумливой критики, был латышский паренек Денис (с ударением на первом слоге), но тут Олег немного осторожничал: боевые действия велись на каком-то непонятном для него игровом поле. Дело в том, что Денис был чертовски привлекателен и принадлежал к особому профессиональному миру.
Мы познакомились на главном профсоюзном параде Европы, который в том году проходил именно в Гамбурге. Прекрасная погода, прекрасное настроение и человеческие толпы, заполнившие главную улицу, побудили нас забраться на павильон автобусной остановки. Стеклянный и скорее всего не рассчитанный на вес двух крепких мужчин, которыми мы, собственно, являлись. Поэтому снимать и наказывать нас через час приехала полиция. Но сочувствующие вовремя предупредили об опасности по живой цепи, мы благополучно растворились в толпе.
На этот час мы стали чем-то вроде символа гей-парада и главным объектом внимания фото- и видеооператоров. Денис раскрутил меня на достаточно, наверное, эротическое шоу. Под нашими ногами колыхался народ — пресса, голубые посланцы всех европейских держав, скромные и нескромные жители нашего славного города. Мы танцевали, ласкали друг друга и между делом сильно обнажились. Журнал «JAG» даже напечатает позже нашу фотографию с неверным по существу комментарием: гей-пара ищет на крыше остановки уединения…