]. Год спустя в том же издании появляется объяснение входящего в моду обычая:
Мы переняли у добрых немцев детский праздник в канун праздника Рождества Христова: Weihnachtsbaum. Деревцо, освещённое фонариками или свечками, увешанное конфектами, плодами, игрушками, книгами составляет отраду детей, которым прежде уже говорено было, что за хорошее поведение и прилежание в праздник появится внезапное награждение…
[380, 1]
По характеру сообщения заметно, что к началу 1840-х годов обычай устанавливать на Рождество ёлку знаком ещё далеко не всем: «У нас входит в обыкновение праздновать канун Рождества Христова раздачею наград добрым детям, украшением заветной ёлки сластями и игрушками» [381, 1]. Понимая, что становящееся модным новшество нуждается в объяснении, Булгарин сообщает своим читателям его происхождение:
После уничтожения постов и католических обрядов в Германии обычай собираться вместе в доме старшего из родных также изменился, но каждая семья сохранила обычай дарить детей в вечер перед Рождеством: Weihnachtsabend — сделан детским праздником в Германии. Как на всём земном шаре нет города, нет страны, нет, так сказать, уголка, где бы не было водворённых немцев, и они везде обращают на себя внимание туземцев и покровительство правительства за своё трудолюбие и благонравие, то повсюду перенимают у них обычаи …, и таким образом детский праздник введён повсюду.
[382, 1]
На протяжении первых десяти лет петербургские жители всё ещё воспринимали ёлку как специфическое немецкое обыкновение. А.В. Терещенко, автор семитомной монографии «Быт русского народа» (1848), пишет: «В местах, где живут иностранцы, особенно в столице, вошла в обыкновение ёлка». Отстранённость, с которой даётся им описание праздника, свидетельствует о новизне для русских этого обычая:
Для праздника ёлки выбирают преимущественно дерево ёлку, от коей детское празднество получило наименование; её обвешивают детскими игрушками, которые раздают им после забав. Богатые празднуют с изысканной прихотью.
[419, 86]
Установить точное время, когда ёлка впервые была установлена в русском доме, пока не представляется возможным. В рассказе С. Ауслендера «Святки в старом Петербурге» (1912) рассказывается о том, что первая рождественская ёлка в России была устроена государем Николаем I в самом в конце 1830-х годов, после чего, по примеру царской семьи, её стали устанавливать в знатных столичных домах:
— Что же, вы после государя первые обычай этот немецкий приняли, — сказал один старый генерал батюшке.
— Да, было трогательно видеть в прошлом году во дворце, какую радость не только у детей, но и у людей старых вызывало это нововведение, — отвечал отец.