— Весь день. Отец ждет меня только к обеду.
— А Бет ты предупредила?
Джинни кивнула:
— Как же иначе? Она собирается за покупками в Эль-стер и, если отец позвонит, подтвердит, что я была вместе с ней.
— Знаешь, Джин, надоело мне прятаться от твоего папаши, вот что я тебе скажу.
Джинни прижалась к нему и положила руку Томми на бедро. Она почувствовала, как напряглось его тело, и улыбнулась.
— Ничего, ждать осталось недолго.
— Через месяц тебе исполнится восемнадцать.
Джинни рассмеялась:
— Точно, а когда это произойдет, он уже не сможет диктовать, с кем и когда мне встречаться.
— Слушай, с чего это он так меня невзлюбил? Что я такого сделал? Смотрит на меня как на преступника, который только и думает, как бы тебя изнасиловать.
— Тебе уже двадцать пять, а ты все еще пастух.
— Господи, — проворчал Томми. — Послушать твоего папашу, так меня надо к стенке поставить!
Джинни хихикнула.
— Он считает, что ты парень без перспективы.
— Ты моя перспектива.
Джинни улыбнулась и прижалась губами к его щеке.
— Я люблю тебя.
Томми закатил грузовичок на поляну и повернулся к девушке.
— Выходи за меня, Джинни. Обещай, что выйдешь за меня, как только тебе исполнится восемнадцать!
Джинни рассмеялась и отодвинулась. Хотя ей было только семнадцать, она отлично сознавала свою власть над этим парнем. Расстегнув куртку, она стала медленно стягивать ее с плеч.
Томми во все глаза следил за этими манипуляциями, а когда под тонкой шерстью свитера обозначились девичьи груди, сглотнул, как голодный волк. Отсутствие под свитером бюстгальтера — зрелище не для слабонервных!
Джинни прикусила нижнюю губу. В следующее мгновение свитер уже взвился у нее над головой, а потом отлетел в сторону.
Томми снова сглотнул — да так, что кадык на шее дернулся.
— Я мучаю тебя, да? — спросила она с улыбкой.
— Нет, — ответил он хрипло.
Между тем Джинни уже сбросила сапоги и потянулась к пуговке на джинсах.
— У тебя такой вид, словно все зубы болят.
— Да ничего у меня не болит. Что ты выдумываешь?
— Значит, ты не будешь против, если я устроюсь поудобнее?
Томми нравилось, когда она его поддразнивала. Да что там нравилось — он от этого просто с ума сходил. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы они поженились, и Джинни получила бы законную возможность заводить его в любое время дня и ночи.
— Жалко, что сейчас не лето. Как хорошо было бы выбраться из кабины на приволье, — мечтательно проговорила Джинни. Она ткнула пальчиком в окно: — Расстелили бы там одеяло, представляешь?
Это движение снова заставило ее груди всколыхнуться. Томми охрип еще больше.