– Какая милая девочка! – потирала ладошки Марина, плотоядно глядя на аппетитную жареную курицу перед собой. – Наташ, давай её съедим, а?
– Вообще-то я на диете… – Наташе почему-то казалось уже, что она знает Марину всю жизнь. – Отвернись, я переоденусь!
– Фу, бесстыжая! – искренне огорчилась Марина, и не подумавшая никуда отворачиваться, а наоборот с пристальным вниманием принявшаяся следить за стягиванием с себя Наташей её туристского снаряжения, состоявшего из тёплого свитерка и утеплённых спортивных штанов. – Иди уже пить свой кефир!
Рука Марины погладила тугое обтянутое белоснежными трусиками бедро, но Наташа, не долго мешкая, опустила на себя своё ещё ученическое ситцевое платьичко, которое до сих пор ей приходилось впору, и её загорелые формы скрылись до самых колен. Марина, вздыхая и определяясь с чего начать, принялась осматривать нагромождения яств, за которые ей приходилось приниматься почти в одиночестве.
– …практики Древнего Инди гласят, что составление в тонких пропорциях букета из млечных рек и вин взращённых на солнечных злаках лишь усугубляет действие многих известных диет… – Наташа наклонилась к своей загорелой коленке и внимательно рассматривала заинтересовавшую её родинку, чуть приподняв край платья, отчего у Марины побежали слюнки и она позабыла о наметившейся уже было еде.
– …в редких случаях подобный букет рекомендуется сопровождать хорошо прожаренной птицей… – продолжала неспешно Наташа, стараясь осмотреть коленку и с противоположной стороны; Марина слушала, как заворожённая…
– …и, если предоставляется такая возможность, настоятельно требуется предварить это изысканное сочетание любым из известных соков любви… – Наташа выдернула какой-то несуществующий волосок, погладила и поцеловала коленку, и подняла взгляд на замершую, как под гипнозом Марину. – Маришенька, б-бля, ты дашь мне у тебя отлизать?!
– Девочка моя!!! – лёгкий вздох был слышен, возможно, и машинисту поезда. – На скорей! На!!!
Наташа смотрела на Марину и не могла понять, куда делся отрезок времени с фрагментом перемещения: Марина уже сидела на своей полке в самом изголовье, широко раздвинув белые шикарные ноги, и растягивала изо всех сил губки своей слезоточивой мохнатой пизды. Наташа припала к распростёртой щели, как голодный зайчонок: она даже покусывала чуть-чуть Марину за мягкую горячую серединку…
Марина тоже сдержанностью не отличилась и уже всего лишь через какую-то минуту стремительно спустила Наташе в ротик, как показалось самой Наташе, добрый стакан овожделенного «сока любви».