Он дождался, когда она унырнёт в свою постель и сообщил:
- Писать, вообще-то, хотелось ещё с позапрошлого пива! Пойду, отолью...
- И мне займи очередь... - она потянулась за книжкой и дёрнула шнур ночника.
Сцалось криво - как конь по буруну. Малыш не попал в умывальник и теперь пытался ограничиться ванной, когда в дверь постучали...
- Уборка номера! Выметайтесь оттуда все нах!..
Любочка выдвинулась на защиту их жилой территории первою и по всему в том же своём толькомаечном наряде...
- Это чё тут уже убирать?! - заслышал Малыш, стараясь уже навести оперативный порядок ф опоссанной ванной с помощью душа. - Время - ночь на дворе! Дайте людям поспать!..
Из прихожей послышались звуки шуршашей борьбы и сосущихся поцелуев. Малыш приоткрыл дверь в прихожую и тут же захлопнул обратно: Любочка сосалась на пороге в проёме двери с немолодой уже, но довольно симпатичною горничной...
Конфликт был улажен и через пару минут стук раздался уже к нему в душ:
- Малыш, бля, пусти меня быстро-скорей - ссать хочу нимагу!..
Он щёлкнул щеколдою:
- Не хотела же только что...
- Девочка попалась оттяжная... Милашка просто, а не тряпошный сервис...
- Ты лесбиянка, да? - решил Малыш уточнить.
- Отвернись! - Любочка карабкалась раскоряченною пиздою на унитаз. - С чего эт ты взял?! Просто она мне очень сильно понравилась... совершенно случайно...
Малыш чистил зубы, уставившись в отнюдь не зеркальную амальгаму кафеля - если попытаться подсмотреть за ней в настенное зеркало, то будет истерика на все полминуты, снова ещё один укус за ухо и обида до самого завтрака!..
- Люб, давай хоть разок поебёмся, а? - пробулькал Малыш, когда согнувшись к струе раком ощутил её тёплую ладошку на яйцах.
- Я не могу так... - вздохнула Любочка сзади. - С незнакомым или малознакомым мужчиной... Почти сразу при встрече... Хватит того, что я живу с ним в одном номере - дома узнали бы, убили бы меня на все сто!..
И сжала ему посильней, жалостно-ласково...
Пришлось снова спать так. Хуй всю ночь стоял, как домкрат, подымая одеяло к неоновым сполохам света на потолке.
- А ты подрочи! - посоветовала утром Любочка, когда они завтракали за столом перед разлётом по своим служебным делам, сидя чопорно-строго напротив друг друга. - А то будет корень подламывать, говорят, от постоянного стояка на меня...
- Ну вот ещё! - Малыш покраснел, укусив маринованный помидор на серебряной вилочке. - Я не занимаюсь тебе онанизмом!..
- Со скольки лет?.. - Любочка почти искренне озаботилась. - Ну и зря! А я сегодня вечером буду...
По вечерам Малышу её хватало и так: она то разгуливала по номеру в одних шпильках на босу ногу, то переодевалась, заставляя Малыша отворачиваться, даже если он при этом рыскал глазами по комиксам, то загорала в пристенном солярии. При этом она то и дело принимала самые экстравагантные позы, поминутно оказывалась на расстоянии вытянутого носа от Малыша или просила его "посмотреть, что у меня где-то там"... Малыш стоически выдерживал вид развёрнутой к нему и расставленной во все губы сраки, инспектировал спину Любочки на предмет случайной неородинки от загара и даже соглашался на "лёгкий массаж" в какой-нибудь экстренно обострившейся у неё эроген-области. Но просто терпеть это всё становилось трудней и трудней...