Собственно говоря, ему даже не была нужна маленькая мерцающая лампа, когда он крался вдоль каменной стены дома к надворным постройкам. Во всяком случае, она пригодится не для того, чтобы освещать ему дорогу.
Сомбра решил, что начнет со склада. Он хотел, чтобы Лине почувствовала боль при виде того, как исчезают ее средства к существованию. Так, как это было с ним.
Склад был не заперт. Сомбра мрачно улыбнулся: хоть в этом ему повезло. Подняв лампу, он медленно отворил дверь и заглянул внутрь. Аккуратными рядами стояла дюжина ткацких станков, некоторые пустые, на других висела наполовину вытканная материя. Вдоль стен аккуратными рядами высились рулоны ткани, а устланный соломой пол усеивали клочки шерсти и ворса.
Хриплое старческое дыхание, донесшееся из-за двери, выдало пожилого мужчину. Сомбра мгновенно ткнул мечом туда, откуда слышался храп, и был вознагражден стоном и глухим ударом, когда тело рухнуло на пол. Он поднял лампу. Это был Гарольд. С кинжалом.
Сомбра ткнул неподвижное тело носком сапога. После всего, что он сделал для Гарольда, — спас его от Эль Галло, освободил его из плена, — старик пытался убить его. Ничего, он не доживет до завтра. Об этом Сомбра позаботится. Привязать старика посреди склада к стулу дорогой пряжей, валявшейся повсюду, было делом одной минуты. Об остальном позаботится природа.
Огонь занялся легко. Пламя от лампы жадно набросилось на солому на полу, как голодная гончая. Вскоре огоньки заплясали по стенам, подбираясь к станкам. Сомбра смотрел, не отрываясь, с сумасшедшим восторгом.
Это было только начало. В первую очередь он уничтожит ее состояние. Затем настанет черед ее дома, ее слуг, ее любовника. А потом он будет медленно убивать ее саму, мучить ее во имя Эль Галло, пока она не станет умолять его о смерти.
Исступленно скалясь, он попятился, вышел из склада и спрятался в ночной тьме, чтобы ждать. Теперь ему осталось недолго.
Лине металась во сне. Глаза ее распахнулись, в темноте комнаты она ничего не видела, но сразу же поняла, что что-то не так. Приподнявшись на локте, она сонно вглядывалась в звездную ночь.
Она сморщила нос. Сквозь щели в ставнях сочилась тонкая струйка знакомого запаха. Откинув в сторону покрывало, она подбежала к окну и распахнула один ставень.
Серая тень какого-то дьявольского облака клубилась на залитой лунным светом лужайке. И тогда Лине узнала знакомый резкий запах.
— Моя шерсть! — закричала она, разбудив Маргарет. — Моя шерсть! — Без шлепанцев Лине от окна ринулась к двери, намереваясь сбежать вниз.
Крик Лине так встревожил Дункана, что в спешке он в несколько прыжков взлетел по лестнице, забыв даже о своем мече. Он поймал ее в дверях. Она яростно старалась освободиться, и глаза ее в панике закатывались, как у взбесившегося жеребца.