Когда Ворошилов ввел Колю в комнату, Гольдберг сидел на кровати, привалившись спиной к печи.
— Свободен, — кивнул майор Ворошилову.
Коля остался со своим новым командиром роты один на один. Впервые, с того момента, как увидел его в Барашеве.
— Проходи, садись к столу, — пригласил майор.
Коля прошел и сел.
— Спирт тебе не предлагаю. В бараке непременно унюхают, начнутся расспросы, а тебе неприятности ни к чему. Но чайком я тебя угощу.
Гольдберг встал, сыпанул заварку прямо в стаканы и залил их кипятком из походного самоварчика.
— А ты, значит, вот где… — заявил Коля, рассматривая самоварчик, который сделали армейские умельцы, крупные куски колотого сахара и граненые стаканы.
— Да, — подтвердил майор. — Я тут.
Коля еще раз посмотрел на стол.
— И стаканы у тебя есть. Все пьют из кружек, а ты, значит, из стакана.
— А я из стакана, — майор подтвердил верность и этого наблюдения.
Коля вспомнил свое чаепитие с Рукомойниковым. Комиссар государственной безопасности поначалу очень ласково встретил его, угощал чаем с лимоном из красивых чашек, был очень любезен, сулил всяческие блага. А потом он упек его в Мордовию, где и подох бы скоро Коля от измождения, от тяжкой работы и скудного питания, если бы Гольдберг не предоставил ему случай умереть более почетной и быстрой смертью.
— Интере-есно, — протянул Коля.
— Что тебе интересно?
— Да все интересно. Как жизнь складывается. Из одного полка мы с тобой в училище поступали. Три года вместе учились. Лейтенантами в один день стали. А служба — разная.
— И что же тут удивительного? — не понял Гольдберг. — У всех служба разная. Кто-то командует фронтом, а кто-то бежит в атаку.
— Вот именно, — Коля поднял палец. — Кто-то. Кто-то, но не ты.
— А мне-то зачем? — не понял майор.
— Ну да, — согласился Коля. — Тебе незачем. У тебя шестьсот человек есть, которых ты погонишь на смерть.
— Не я, а приказ, — поправил майор. — Я его не выдумываю, а получаю от начальника штаба дивизии.
— Ну да, конечно, — усмехнулся Коля. — Это тебе начальник штаба приказал нас за колючей проволокой держать. Вали все на него.
— Начальник штаба тут не при чем. Тебя, например, я взял из-за колючей проволоки. Из-за такого же забора с вышками и часовыми на них. Так что в твоей персональной судьбе ничего не изменилось. Твоих попутчиков я тоже не из консерватории силой вытянул, а получил в «Дубравлаге». Причем, каждый, повторю, каждый давал добровольную подписку. Остальных арестовали особые отделы и осудил трибунал. Так что и в их судьбах тоже ничего не изменилось. Вместо того чтобы расстреливать перед строем, как это делалось два года назад, их употребят в дело. Своими смертями они помогут нашим частям выполнить боевую задачу. Пей чай, а то остынет, — Коля пододвинул стакан. — И сахар бери, не стесняйся.