— П… перекрасили, — чуть запнувшись, кивнула я в ответ.
— А ничего так, — заметила мама. — Я давно тебе говорила! Кофе будешь, мыха?
— Да, мам!
— Оке–е–ей, — простонала Света, скрываясь на кухне. — Я бутербродов сделаю тоже.
— Спасибо!
— Тим! — через секунду взвыла мама. — Перестань! Сейчас! Сейчас же! Дам! По попе! Больно!
Я хихикнула, прислушиваясь к маминым завываниям и громкому мурчанию кота. А не надо холодильник открывать. Этот прожерка готов продать душу кошачьему дьяволу за кусок колбаски!
— А! Тим! — хрипло рявкнула Света, под грустное басистое «мяу». — Лена! Утихомирь его!
Я усмехнулась и побежала спасать маму. Света обнаружилась стоящей на стуле с палкой колбасы в одной руке и ножом в другой. Тимофей, как заведенный, завывал у ее ног, пытаясь вскочить на стул. Я сграбастала кота за шкирку, получив пару ударов лапой, и выставила за дверь.
— Этого безобразника пора выслать в ссылку на улицу, чтобы он научился добывать пищу сам! — прошипела мама. — А то он на мне тренируется!
— Ты же его приучила, что коту в нашем доме всё можно, — пожала я плечами, заливая кипятком растворимый кофе.
— Он хам и беспредельник! — выдохнула Света, нарезая колбаску, и уже совершенно другим голосом произнесла: — Кстати, зайка, есть дело!
— Мама, — простонала я, представив, что захочет от меня родительница. Обычно, «зайкой» она называет меня перед тем, как что‑нибудь поручить.
— Дочь! — прервала меня мама, загнав в ступор этим, не менее диким в нашем общении, словом.
— Мама!
— Да там простое дело! — простонала Света, выставляя передо мной тарелку с бутербродами.
— Какое? — вздохнула я, сдаваясь. С ней же бесполезно спорить! Мама своего в любом случае добьется. Так что лучше согласиться, пока меня не замучили.
— Всего‑то и нужно со мной съездить… — улыбнулась мама.
— Куда? — Вечно из нее всё по слову вытаскивать нужно!
— Леночка! Это только на несколько дней! — прощебетала мама. — Борис хочет выставить мои работы для друзей. Но не здесь, а в Киеве.
— А я здесь при чем? — Недоумение затопило мой мозг.
— Мне нужна поддержка! — всхлипнула Света.
Что‑что, а актерского мастерства у мамы не отнять!
— Ладно, — хитро подмигнула я. — Только если ты мне кое‑что расскажешь!
— О, дорогая, ты наконец‑то решила спросить о… — воскликнула мама радостно.
— Свет, ты прозевала, — хмуро перебила я ее. — Тему мальчиков и секса я изучила самостоятельно в двенадцать лет.
— Да? — удивленно глянула мама, подтягивая к себе тарелку с последним бутербродом. — Тогда о чем ты хочешь знать?
— О ком. Расскажи мне об отце, — попросила я и зажмурилась.