— Дьявольщина! Что здесь происходит? — спросил Линвуд.
— Отведи свою сестру наверх к матери. Потом вернешься, и я расскажу вам, — ответил Мисборн. — Я обязан открыть Найту правду. И что бы он ни решил, тебе следует знать причину.
Линвуд кивнул.
— Уж не думаете ли вы, что меня можно отослать в другую комнату, словно я не имею к этому никакого отношения? Я не ребенок. — Мэриэнн смотрела то на отца, то на брата. — Меня это касается так же, как любого из вас.
Рейф увидел, что Мисборна передернуло от этих слов. Мэриэнн не могла знать, что именно она является центром всего происходящего.
— Я останусь с мужем. — Она взглянула на Рейфа, надеясь в его лице найти поддержку.
— Тебе нужно проведать свою матушку, Мэриэнн, — тихо ответил он.
Она чувствовала себя так, словно он ее ударил. Рейф понимал, о чем она думает. Он подвел ее. Но это в тысячу раз лучше, чем если она узнает правду.
— Рейф? — В ее глазах были удивление и боль.
— Прости меня, Мэриэнн. — Одному Богу известно, чего бы он ни сделал, чтобы защитить ее. — Верь мне, прошу тебя. Так будет лучше.
— Лучше? — повторила она и бросила на него взгляд, полный оскорбленного достоинства, разочарования и ярости. — Я всю жизнь делала то, что другие считали лучшим для меня. Мне казалось, ты не такой.
— Мэриэнн, ты не понимаешь… — Но он ничего не смог объяснить ей, не говоря правды.
— Ты прав. Я совсем ничего не понимаю. — Она повернулась и вышла, громко хлопнув дверью.
— Благодарю вас, — сказал Мисборн.
— Не благодарите, — огрызнулся Рейф. — Я сделал это не ради вас, а ради Мэриэнн.
— Знаю, и именно поэтому благодарен вам.
— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — настаивал Линвуд.
Рейф бросил взгляд на Мисборна.
Граф сполз в кресло и заговорил тихим монотонным голосом.
Мэриэнн не стала подниматься наверх в маленькую гостиную матери. Она была невероятно зла и обижена поведением Рейфа. Все изменилось в тот миг, когда он прочитал документ. Какая тайна могла быть скрыта в нем, из-за чего он предпочел встать на сторону человека, ответственного за убийство его родителей, лишь бы скрыть от нее правду? Он говорил, что любит ее, но то, что сейчас произошло в гостиной, не похоже на любовь. Мэриэнн чувствовала себя так, будто ее предали. Предали оба: и муж, и отец. Что по сравнению с этим могли значить какие-то слова, написанные на листке бумаги?
Она не хотела пить чай и болтать с матерью о новомодных фасонах, отстранившись от происходящего вокруг, не могла притворяться, что ничего не случилось. Она уже никогда не сможет стать прежней изнеженной, робкой и зажатой женщиной. Мэриэнн выскользнула из парадной двери, бесшумно закрыв ее за собой.