— Думаю, я возьму эту, — с усилием пробормотала Мэриэнн и закрыла книгу.
Мать посмотрела на нее внимательнее:
— С тобой все в порядке, Мэриэнн? Ты немного раскраснелась.
— Я прекрасно себя чувствую, мама. Здесь как-то жарко, ты не находишь?
— Поторопись, дорогая. Я сказала твоему отцу, что мы не задержимся надолго. Ты же знаешь, как он волнуется за тебя. Если опоздаем домой, он расстроится.
— Да, мама. — Мэриэнн взяла книгу и последовала за матерью.
Рейф Найт стоял в своем кабинете, облокотившись на каминную полку, и смотрел на дрожащие языки пламени в топке. Вечерело, и небо за окном начинало темнеть, однако он не торопился задергивать гардины и закрывать ставни. Свежие газеты лежали на столе нетронутыми. Бумаги, доставленные поверенным еще утром, остались без внимания. Все его мысли были заняты тем, что произошло между ним и Мэриэнн в библиотеке.
— Она дочь Мисборна, — снова и снова повторял он.
Женщина, в чьих жилах течет кровь человека, которого он презирает. Женщина, чьи темные глаза так похожи на глаза ее отца. Лучшая из всех женщин в мире, которых он мог бы желать. Он хотел ее. Хотел с самого начала. Возможно, это лишь физическое влечение, и Каллертон прав, ему нужно спать с женщинами всякий раз, когда он делал вид, что занят этим. Возможно, тогда он избавился бы от желания, пожиравшего его изнутри. Но мысли о других оставляли его равнодушным и холодным. Страсть была обращена только к Мэриэнн Уинслоу, к ней одной.
«Дочь Мисборна», — снова подумал он.
Если бы не ее глаза, он никогда бы в это не поверил. С первого взгляда они были совсем как у ее отца. Но если вглядеться в них глубже, в них не найти ничего от Мисборна. Мэриэнн совсем другая. В отличие от этого дьявола. И тем не менее она дочь Мисборна, и ничто в мире не может изменить это.
В дверь постучали, и в комнату вошел Каллертон, привнесший влажный запах ночи. Его взгляд упал на бутылку бренди на столе и наполненный наполовину стакан.
— Мисборн? — спросил он.
Рейф не ответил. Подошел к столу и, плеснув бренди в чистый стакан, передал его Каллертону. Несколько минут мужчины сидели молча, потом Каллертон сказал:
— Это Мэриэнн Уинслоу, я прав?
— Мне надо ее видеть.
— Зачем, черт возьми?
Рейф покачал головой, не зная ответа и лишь понимая, что это неотступное желание не дает ему покоя. Он не стал рассказывать Каллертону о том, что произошло на заброшенном складе и потом в переулке.
— Рейф, она его дочь. И если вы преследуете Мисборна, нельзя развлекаться с его дочерью.
— Я не развлекаюсь с ней.
— Неужели? — Каллертон взял оба стакана и наполнил их. — Вы станете отрицать, что хотите ее?