— Я не отрицаю. Но это не значит, что я собираюсь домогаться ее.
— Господи Иисусе, в Лондоне вы можете заполучить любую женщину. Почему обязательно она?
Этот вопрос Рейф задавал себе сам.
— Она может все испортить. Стоит ей сказать отцу лишь слово, лишь указать на вас, и вы, а не он будете болтаться в петле. Держитесь от нее подальше. — Каллертон одним глотком осушил бренди. — Если, конечно, вы не изменили своих планов насчет Мисборна.
— Я не могу этого сделать. Я всю свою жизнь посвятил тому, чтобы найти негодяя.
Он хотел Мэриэнн. И так же хотел увидеть Мисборна на плахе. И еще понимал, что ему не удастся получить и то и другое. Каллертон прав. Нужно держаться подальше от нее.
В тот вечер Мэриэнн сидела в углу гостиной отцовского дома с книгой, которую она так и не начала читать. В другом конце комнаты леди Мисборн раскладывала пасьянс. Карты тихими шлепками ложились на зеленое сукно стола. Кроме этого звука да мерного тиканья часов над камином, ничто не нарушало тишины в комнате.
Мэриэнн думала о разбойнике, вспоминая его поцелуй. Еще она думала о справедливом возмездии, которого он хотел добиться в отношении ее отца. Закрыв глаза, она видела отца, стоящего на коленях в пыли посреди пустоши, его кровоточащую губу и разбитую щеку. Ее отец. Она закусила губу. Щеки горели от смущения, стыда и чувства вины за то, что ее тянуло к человеку, который способен сделать это. Теперь, когда она успокоилась, а его янтарные глаза не смотрели на нее и запах сандалового дерева не кружил голову, Мэриэнн испытывала легкую досаду за свое поведение. Да, она видела, как он обошелся с бандитами в притоне и на кладбище. Да, он не причинил ей вреда. Но он уже причинил боль ее отцу и угрожал, что не остановится. И ее доводы не смогли убедить его отказаться от своих намерений.
Именно он похитил ее перед этим. И его ненависть к Мисборну не притворна. Возможно, документ лишь повод преследовать и мучить отца. Да существует ли он на самом деле?
Может быть, отец прав, и Найт действительно сумасшедший. Ясно одно: для отца он очень опасен. Теперь, хотя и с опозданием, она понимала, что в библиотеке поступила неправильно. Это он заставил ее забыть об опасениях, поступить безрассудно. Причина тому — безумное влечение к нему. Такой человек определенно опасен для нее. Она предала собственного отца. Но, выдай она разбойника, тоже бы стала предательницей. А ведь он спас ее.
Что бы она себе ни вообразила, правда в том, что он разбойник, чужак, человек, который угрожал ее отцу. По сути, если бы она хоть немного дорожила своим отцом, выбора бы не осталось. И если бы сказала отцу правду… Вдруг разбойника не повесили бы. Особенно если бы она выступила в суде и рассказала о том, как он спас ее. Мэриэнн закрыла глаза. Она не должна думать о том, как с ним поступят. Вообще не должна думать о нем. Только об отце. Мэриэнн почувствовала дурноту, но теперь она знала, что должна сделать. Закрыв книгу, она положила ее на маленький столик и встала.