И громко бросил трубку. Сказать по-азербайджански действительно это – язык, отказал, из головы напрочь вылетело. А времени на то, чтобы вспомнить и грамотно выстроить упрек, не было – пауза бы затянулась до подозрительности. Потому он и выпалил Вятяна дага… на автомате, что засело, то засело. На всю жизнь: лозунг, настырно призывающий, как ни глянь в окно, с бакинского детства-отрочества-юности.
Ежели у НИХ есть еще и специалисты-полиглоты, знающие фарси, то-то охренеют!! С чего бы это напарник азерботов вдруг заявил своим гардашам: Дадим Родине больше продукции лучшего качества и с меньшими затратами!. Да еще таким тоном! Но, скорее всего, нет у НИХ знатоков фарси. И решат ОНИ: объявился еще кто-то из азербайджанской мафии, то, ли с собой звал, то ли сам сейчас явится. И в том, и в ином случае пора делать ноги. Впрочем, не мешает и пронаблюдать издали за подъездом: явится?
Потому Ломакин не спешил. То есть он спешил, он даже покусился на гургеновскую вольво. Но, прибыв на место, уже не спешил, Поспешишь… Смешно, согласился он, вчера с Газафаром. Гурген у Газика, Ломакин у Гургена, а у Ломакина?… Кто у Ломакина? Ключ-то, он специально оставил у соседей: ишь, суккуленты поливать! Да им, суккулентам, одного полива в месяц достаточно, и за то спасибо! Приучены к апшеронской суши. И эфедра. И очиток. И молодило. И гармола… иначе – могильник. Могильник, значит.
Ключ он оставил с упреждением: если поинтересуются, то убедятся, он улетел, он в Баку.
Кто же первым обратился к соседям? Гости от Газика или гости от Слоя-Солоненко? Дышали в трубку определенно солоненковцы. С чего бы газанфаровцам дышать и молчать? А с чего бы солоненковцам торчать в квартире? Зашли, убедились, ушли. Нет? Час бубны, само собой, давно наступил, однако было бы из кого и что выколачивать – хозяин-то далековато, через недельку вернется, через недельку и приходите. Другое дело, то и в самом деле смущающиеся Октай-Гылынч-Рауф. Но не до онемения ведь!
Мнительность? Нет. Наработанный условный рефлекс. Да что там! Безусловный! Двадцать лет съемок! Опыт. А опыт говорит: убрать каскадера, – полсекунды. Либо сам промедлил и – до свиданья, дорогой! Либо по отношению к тебе промедлили и – опять же, прощай! Либо… чудится: скорость авомобиля-лошади-секача-бронепоезда выше расчетной-обговоренной. И мысль, не грохнуть ли решили? Худший случай. Связи утеряны, кураж исчез. Уходи. Так Алик Садовников ушел. От греха подальше.
– Так что не мнительность. Ему, Ломакину, не чудится, он не шизофреник Садовников, он, черт побери, почти осилил «Час червей»! И не осилил по совсем иным причинам, чем мандраж перед сложно заряженными трюками. И теперь надо бы, осмотревшись по месту, сделать не весьма сложный трюк, всего-то полюбопытствовать: как там, в квартирке, без хозяина живется. И кому, собственно?