ДАУНЗ. Но-но-но!
РАНЯЕВА. Вот так-то! Это даже не по-американски, ей-богу! Я ваше кино смотрю: все у вас с улыбкой. Ему череп надвое расколют, а он две половинки руками держит и говорит: кажется, у меня появились небольшие проблемы! И тут же: о-кей! — живем дальше!
ДАУНЗ. Спасибо.
РОЗОВ. А вот я сейчас! Сейчас я вот возьму! Я возьму сейчас и все подожгу! (Достает спички.)
Подходит Васенька и отбирает спички.
Ты кто такой? Лакей? Или — народ? Если ты народ, что ты с собой сделал? У тебя простое русское лицо! У тебя в глазах смекалка и ум! Ты должен быть мастеровым, а не тарелки разносить! На погибель себе ты создаешь вновь хозяев! Дай выпить! И выпей со мной!
ВАСЕНЬКА. Во время работы не пью.
РОЗОВ. Это не по-нашему! Работа работой, а выпить — почему не выпить? Все гениальное на Руси создавалось или спьяну или с похмелья, я уверен. Ты, янки дудль! Храм Василия Блаженного видел? Можно такое чудо на трезвую голову сотворить? Это же воплощенная белая горячка!
ДАУНЗ. Рашен дринк вери.
МИНУСИНСКИЙ. Он говорит: русские очень пьют.
РОЗОВ. А ему какое дело? Вот уже с третьим американцем встречаюсь — и все с замечаниями лезут! Это не то, это не так, то есть, значит, не как в Америке, то есть, значит, плохо. А мы рады, мы киваем: ес, ес, зер шлейхт! Нет, в самом деле! Вот я приеду в Китай, увижу, что китайцы живут по-китайски. Мне, возможно, что-то не понравится. Но я промолчу — и любой русский на моем месте промолчит! Эти же обязательно лезут учить! И они научат, попомните мое слово, они так научат! А? Что это?
АЗАЛКАНОВ. Вот и нет больше моего вишневого садика. Обломал, дурак… А я хотел осторожно, с корешком вынуть — и пересадить.
ЕЛЕНА. В общественный парк или перед собственной виллой?
АЗАЛКАНОВ. Ты ничего не знаешь. Такой замысел испортили…
ЕЛЕНА. А что ты хотел? В конце свадьбы взорвать дом? Устроить общий стриптиз?
АЗАЛКАНОВ. А если хотел в самом разгаре веселья — туда? Вниз головой… Честное слово. Веришь?
ЕЛЕНА. Не знаю. Раньше я знала, когда верить тебе, когда нет. Теперь запуталась.
АЗАЛКАНОВ. Я хотел. Но теперь это невозможно. Во-первых, свадьба уже не моя. Во-вторых, этот мальчик спародировал самоубийство, которого еще не было. Все вышло какой-то пародией…
ЕЛЕНА. Я пришла, чтобы тебя окончательно разлюбить. И больше не вспоминать… И поняла, что… Ты мне как брат. А брат остается братом в любых условиях… Иди, тебя ждут.
АЗАЛКАНОВ. Меня никто не ждет.
ЕЛЕНА. Девочка Маша тебя ждет, иди к ней.
А музыка все звучит. Танцуют Минусинский с невестой, Даунз с Раняевой, Розов подошел к Елене, стали танцевать, Воткин обходит стол и обнюхивает поочередно все бутылки, брезгливо морщась и передергивая плечами.