Но, отойдя кабельтовых на пять от прежнего курса, русский крейсер сделал «правое плечо вперед» и стал двигаться в прежнем направлении.
Японский каперанг понял, в какую переделку он попал, и мысленно неоднократно послал весьма нелицеприятные эпитеты своему недальновидному адмиралу: нагоняя «Амур», теперь придется идти около часа под бортовым огнем большого крейсера, который с такой дистанции из восьми шестидюймовых стволов растерзает «Акаси» вдрызг. Потом подоспеет «Сума» и получит свою порцию. В общем, половину боевого отряда гайдзины расколотят по частям, практически не пострадав сами…
Но, получив прямой приказ адмирала «Атаковать противника полным ходом», самурай не смеет рассуждать по поводу его разумности – только выполнять. Разве что…
– А вот этот номер у вас не пройдет, – пробормотал Стемман себе под нос, увидев, что японский крейсер склонился влево и стал удаляться от курса «Богатыря».
На «Акаси», вероятно, решили обогнать «Амур» на параллельном курсе и, пока подоспеет подмога, исколотить его снарядами, надежно сбив ход.
– Машина! – склонился каперанг над переговорным устройством. – Полный ход! Лево на борт! (это уже рулевому).
Крейсер, медленно, но верно набиравший ход до двадцати двух узлов, повалило на пересечку курса своего визави.
Теперь Усики окончательно понял, в какую катавасию угодил его корабль. Классический «кроссинг Т». «Акаси» на протяжении двадцати минут будет под анфиладным огнем значительно более мощного противника и отвечать сможет только из баковой шестидюймовки, которая, весьма вероятно, долго не просуществует. А свернуть с курса нельзя – приказ адмирала.
«Сума» отчаянно торопился на выручку и даже безуспешно попытался докинуть пару снарядов с запредельной дистанции, но эта помощь не успеет…
Шевельнулась даже предательская мысль: «Если бы, например, свалило первым же залпом трубу, то можно будет прекратить погоню в связи с ее бесполезностью и отойти под прикрытие остальных кораблей отряда…»
Все больше «богатырских» пушек подключалось к обстрелу, и, казалось, боги услышали тайные мольбы японского командира: русский снаряд перебил паропровод и «Акаси» немедленно «захромал», неудержимо теряя скорость.
Однако Стемман решил довести до конца начатый маневр, и его «Богатырь» остался на прежнем курсе, нещадно исколачивая снарядами свою жертву…
…Адмирал Уриу хотел бы прямо сейчас провалиться куда-нибудь подальше, но начальство хотело подробностей, и зачитывание обстоятельно подготовленного доклада надо было продолжать.
– …Итак, «Богатырь», имея преимущество в скорости, занял позицию правее линии погони, а затем пересек ее на дистанции около пятидесяти кабельтовых от «Акаси», который мог отвечать ему только из одной носовой шестидюймовки. Это не позволяло «Акаси» осуществить пристрелку, поэтому огонь не открывался. Русские при этом ввели в действие восемь шестидюймовых орудий и в течение последующих двадцати минут выпустили около двухсот снарядов с практически предельной дистанции. И хотя на таком расстоянии вероятность попадания даже с учетом продольного огня составляет не более одного процента, но они все рассчитали точно: дело в том, что на пятидесяти кабельтовых снаряд их шестидюймовки падает под углом почти тридцать градусов, а у «Акаси» толщина бронепалубы всего один дюйм обычной стали… И их слишком медленные в обычной ситуации взрыватели имеют как раз вполне достаточное замедление, чтобы снаряд успел пробить все палубы, включая броневую… Видимо, один из них и попал в носовой погреб, вызвав взрыв и практически мгновенную гибель идущего полным ходом корабля, – тяжело вздохнув, адмирал резюмировал. – Собственно, как показали наши расчеты, в результате решения отказаться от маневрирования под огнем в попытке догнать «Амур», крейсер был практически обречен на тяжелые повреждения. Соответственно, инструкции командирам кораблей на этот счет требуют обязательной правки, чтобы не допустить впредь подобных инцидентов. Доклад окончен. Спасибо за внимание.