— Дженни, я не понимаю тебя, — продолжал уговаривать ее Мэттью. — У тебя есть кто-то еще? Я знаю, твой отец…
— Прошу тебя, не надо о моем отце, — резко оборвала она его. — Все кончено, Мэттью. Все кончено. И если ты этого еще не понял, что ж, мне искренне тебя жаль. Извини, но мне надо идти. — Она поднялась с места.
— Тебе надо идти… Неужели ты можешь вот так просто встать и уйти, как будто между нами ничего не было? Словно мы просто знакомые? — Голос Мэттью сорвался почти на крик. — Дженнифер, ведь мы с тобой хотели пожениться. Завести семью. Ты мечтала иметь от меня ребенка. И не одного, — печально напомнил он ее. — А сейчас ты притворяешься, будто…
— Я притворяюсь?..
Ее буквально затрясло. Нет, Мэттью ни в коем случае не должен заподозрить правду, догадаться, чего стоит ей это решение. Пусть уезжает в свою далекую Африку, а ей необходимо остаться здесь. Она обязана быть тут ради отца, да и ради него — своего бывшего возлюбленного. Так будет лучше для них обоих.
— Я передумала.
И тогда он протянул к ней руки. Дженнифер угадала смысл этого жеста еще до того, как Мэттью впился в ее губы жадным поцелуем. Она словно окаменела в его объятиях. Наконец он отпустил ее, и Дженни жадно и глубоко вдохнула прохладный воздух.
— Только посмей. Я подам на тебя в суд за изнасилование, — произнесла она сдавленным шепотом.
Как она и предполагала, Мэттью моментально выпустил ее из своих объятий. Лицо его пылало гневом. Оскорбленный в лучших чувствах, он бросился вон из ее дома. Входная дверь громко хлопнула ему вслед. Дженнифер тогда не уронила ни слезинки — ни сразу после его ухода, ни на следующий день, когда состоялись похороны отца.
Она простояла возле свежей могилы более часа после того, как все разошлись, и когда наконец тоже собралась уходить, то, обернувшись, увидела Мэттью. Он стоял на почтительном расстоянии и молча наблюдал за ней.
Увидев, что она уходит, он было сделал шаг в ее сторону, но девушка отрицательно покачала головой и быстро зашагала в противоположном направлении, машинально сжав в кулаки руки, засунутые в карманы пальто. Она шла, чеканя шаг, словно гвардеец, пытаясь спрятать за горделивой осанкой охвативший ее страх перед надвигающимся одиночеством. Не дай Бог, чтобы Мэттью догадался о том, что сейчас творится в ее душе, догадался о ее слабости, о ее любви к нему, о страстном желании вновь оказаться в его объятиях, да-да, прямо сейчас. Каждая клетка ее тела взывала к нему, но она продолжала упрямо шагать прочь.
Зачем мечтать о несбыточном? Зачем напрасно терзать и будоражить себя? Ее место здесь, в ее родном городе, в милом с детства Честер-Хиллз. А Мэттью — что ж, у него своя жизнь, в которой для нее нет места.