Сунь Цюэ понемногу успокоился.
Через несколько дней он вновь повстречал Чжан Сянь-юня.
– Заставил же ты меня дергать тигра за усы, я чуть на тот свет не отправился! – сказал он двоюродному брату.
Тот спросил о волшебном мече, и Сунь Цюэ рассказал ему, как Юань в куски изломала меч. Чжан Сянь-юнь задрожал от страха и воскликнул:
– Разве я мог это предвидеть?
С тех пор он больше не бывал в доме Сунь Цюэ, такая боязнь его одолела.
Прошло более десяти лет, и Юань родила двух сыновей. Она очень строго управляла домом, не допуская никаких отклонений от заведенных ею порядков.
Как-то раз Сунь Цюэ навестил своего старого друга, с которым он близко познакомился в Чанъани, министра Вана, и тот рекомендовал его наньканскому сановнику Чжан Вань-цину на должность местного судьи. Вместе со всей семьей Сунь Цюэ отправился к месту службы.
Когда они проезжали мимо высоких гор, покрытых сосновыми лесами, Юань так печально смотрела вдаль, словно что-то тяжестью легло ей на сердце. Когда прибыли в Дуаньчжоу, Юань сказала:
– В нескольких часах езды отсюда на берегу реки стоит монастырь Сяшань. В нем живет буддийский монах Хой Ю, который прежде служил нашей семье. Мы с ним не виделись уже много лет. Годами он стар, давно порвал с тщетой суетного мира и может скоро покинуть свою бренную оболочку. Если мы навестим этого святого человека и устроим пир в его честь, то это доброе дело принесет тебе счастье в твоих служебных начинаниях.
– Хорошо, – согласился Сунь Цюэ.
Тогда Юань приготовила для монаха много разных плодов и овощей.
Когда они подъехали к монастырю, Юань вдруг стала очень весела. Она принарядилась, сделала нарядную прическу, нарумянилась и, взяв с собой обоих сыновей, направилась в монастырь. Казалось, эти места ей были хорошо знакомы. Сунь Цюэ не знал, что и подумать.
Увидев старого монаха, Юань вручила ему нефритовый браслет.
– Эта вещь когда-то принадлежала вам, – сказала она.
Монах взглянул на нее с удивлением.
По приказу Юань было подано угощение. Когда все поели вдоволь, с растущих поблизости сосен спрыгнули десятки обезьян и набросились на остатки пищи. Через мгновение с криком и хохотом, цепляясь за ветви лиан, они снова взобрались на деревья.
Юань вдруг опечалилась. Приказав подать кисть, она написала на стене храма следующие стихи:
Милость ко мне явил монах.
Душа моя просветлела.
Нескончаемых превращений круг
Хочу наконец покинуть.
Хочу вослед за друзьями бежать
Туда, где высятся горы.
Там в полный голос я засмеюсь
Среди густого тумана.
Кончив писать, она бросила кисть на землю и, схватив детей в объятия, громко зарыдала.