Разумеется, никакого шума из сада я не слышала. Тем временем, когда кастелян выглядывал в окно, я воспользовалась для того, чтобы кое-что добавить в один из бокалов с вином. Такую идею мне подал мой собственный недавний коньяк. Однако в бокале Шелдона был не яд, а препарат несколько другого назначения. По сути это было сильно действующее снотворное, одним из побочных эффектов которого был беспорядок, вносимый в воспоминания человека о последней паре часов перед принятием препарата. Я могла быть уверена в том, что впоследствии кастелян не вспомнит о том, как именно оказался спящим на кушетке в комнате, отведённой под архив. А если какие-то смутные воспоминания и возникнут, он всё равно не сможет с уверенностью отличить сна от яви.
Следовало поторопиться. Шелдон проспит ещё пару часов, однако излишне долгое отсутствие в общем зале может привлечь внимание кого-нибудь из гостей, а это было мне некстати. К счастью, документы и вправду лежали в идеальном порядке, а я знала, что искать. Минут через двадцать у меня уже были нужные имена, а также несколько адресов, которые следовало проверить. Теперь можно было возвращаться к другим гостям.
Я подошла к двери и надавила на ручку. Дверь не поддавалась. Видимо, Шелдон успел запереть её изнутри, хоть я этого и не заметила. Ну что ж, это было разумно. Я возвратилась к кушетке, сняла нужный ключ с пояса кастеляна и снова подошла к двери. Ключ подошёл, но провернуть его мне не удавалось. Что бы это могло значить? Замок с секретом? Может быть, для того, чтобы провернуть ключ, нужно было в то же самое время нажать на какую-то дополнительную пружину? Беглый взгляд на дверь и соседствующую с ней стену никаких результатов не дал. Быть может, замок и вовсе был заговорён, так что лишь избранные могли отпереть дверь даже при наличии ключа?
Я чертыхнулась. Перспектива оставаться в архиве до тех самых пор, пока кастелян не очнётся от действия снотворного, меня точно не устраивала. Оставался только один выход: окно. Я распахнула его пошире и посмотрела вниз. Высоковато. Второй этаж, но потолки здесь были весьма высокие. Впрочем, другого выбора не было, так что привередничать не приходилось. Я забралась на подоконник и принялась осторожно передвигаться по стене.
Кое-какой опыт лазания по деревьям у меня был, чего, увы, нельзя было сказать о стенах. Выступов здесь оказалось чрезвычайно мало. Окон на первом этаже, под архивом, не обнаружилось вовсе. С одной стороны, это было хорошо, поскольку уменьшало шансы, что кто-то увидит, как я спускаюсь по стене. С другой, будь там окно, можно было бы хоть за что-то уцепиться. Два раза я чуть не полетела на землю носом вниз. Затем поняла, что застряла. Теперь я совершенно не видела, как спуститься дальше, и в то же время не могла понять, как вернуться обратно, к началу пути. Положение было хуже не придумаешь.