Погрузка в самолёт закончилась в шесть часов утра, и командир группы спасателей майор Зинченко, проводив последнего бойца, подошёл к Соломину, угрюмо наблюдавшему за процедурой.
— Мы готовы.
— Главное — не попадите в засаду, — сказал Солома. — Я бы сам полетел, да у меня здесь проблем целый мешок.
Речь шла о спасательной операции на Вилюе, где на группу археологов и экспертов ФСБ было совершено нападение.
Спасатели должны были на военном транспортнике долететь до Хатанги, там пересесть на вертолёт и добираться до плоскогорья, прорезанного долиной Вилюя и малых рек, учитывая ситуацию. Враг, контролирующий артефакты Вилюя, обладал боевыми дронами, а кто это был, под кого маскировался, триэновцы не знали.
— Ничего, Андреич, прорвёмся, — сказал низкорослый коренастый Валентин Зинченко, простоватое лицо которого многих дезориентировало, в то время как майор обладал цепким умом и умением выворачиваться из любых гиблых ситуаций. — Зря мы, что ли, взяли с собой дронобой?
Дронобоем оперативники называли комплекс радиоэлектронной борьбы «Рубака», способный не только глушить вражескую электронику на большой территории, но и точечно отключать отдельные объекты, в том числе — системы управления вертолётов и беспилотников, за что комплекс и называли дронобоем. Если бы группа Дотова имела «Рубаку», дрон, напавший на них, можно было бы нейтрализовать. Правда, только в том случае, если бы его ждали.
Зинченко же знал, с чем ему придётся столкнуться.
— С Богом! — буркнул Солома.
Майор козырнул и полез по трапу в хвостовой отсек «Ил-76».
Солома и сопровождавший его Корень отошли к джипу, проводили самолёт глазами и сели в машину.
«Ил-76» стартовал с военного аэродрома в подмосковном Чехове, и до базы «Заставы» было недалеко.
— Интересно, что они там нашли? — высказал вслух свою жажду познания Корень, в прошлом — бывший десантник ВДВ.
Солома промолчал, хотя сам задавал себе тот же вопрос. Ватшин рассказал ему о походах в прошлое Вилюя, однако одно дело — вспоминать, что там было тысячи лет назад, и другое — изучать, что стало.
Мысли свернули к ситуации, возникшей в связи с передачей хроников под опеку структуры «Триэн», подчинённой непосредственно Веселову. Она называлась «Прикрытие-1» и решала какие-то глобальные задачи, связанные с проникновением ксенотов во все ветви государственной власти.
Уваров и Ватшин восприняли это решение болезненно. Оба привыкли к своим телохранителям, не стеснялись совещаться с Соломиным или с Гордеевым по важным вопросам и не горели желанием переходить под защиту другого крыла «Триэн». Однако Веселов отбоя не дал, и теперь хроники общались с ним и его посланцами в закрытом режиме, не забывая, впрочем, и старых знакомых.