Ну а если выдаст нас, то пойдет на суд стаи, тихо, но свирепо пообещал медведь, и хозяин харчевни сдался. Побежал посылать слугу за дроу, давно желавшим перекупить это заведение. А я тем временем накинул на нашу команду невидимость и увел ее во двор, где снова приказал ухватиться за мой пояс.
На этот раз мы оказались неподалеку от дворца повелителя, в районе, где жили самые знатные и богатые дроу. Улицы здесь были чисто выметены и ярко освещены масляными фонарями, вдоль каменных, деревянных и кованых оград были выложены из плитки дорожки для пешеходов, а на перекрестках стояли указатели с пояснениями на двух языках.
Невидимость я снимать не стал, тут прогуливались, наслаждаясь вечерней прохладой немолодые господа и юные парочки, в основном в одежде прислуги. А это самая наблюдательная и подозрительная категория горожан после лавочников и тайной стражи.
– Вот, слева, – еле слышно шепнул Таилос, и я замедлил шаг рассматривая резную деревянную ограду.
Точнее, плетение довольно сильной защиты, наложенной на нее. Похоже, тут живет такой же параноик, как я, либо у этого купца все товары – баснословно дорогие редкости.
– Нужно обойти сзади, – выдал совет Март, – я, оказывается, тут был. Там есть дорожка… для торговцев и дрововозов.
К этой калитке мы пробрались тропой оборотней, перелезая через заборы и проходя незапертыми калитками не защищенных щитами домов. Таких, кстати, было тут большинство, те из знатных господ, кто не принадлежал к сильным домам, не считали нужным тратить энергию на магическую защиту, предпочитая нанимать охрану из немолодых оборотней.
Тут было темнее и пустыннее, но и только. На калитке стояли такие же щиты. Я, конечно, мог их снять… если бы в этом была наша задача, но нам нужны были оборотни. А шум сработавших сигналок поднимет на ноги не только хозяев и вербовщиков, но и тайную стражу. И тогда меня будут судить… нет, глупая идея.
– Может, снова подкоп? – с надеждой смотрел медведь.
Я и сам про это думал, и мои следилки уже пролезли под каменным порогом калитки и гуляли по саду, подбираясь к подвалам, но не находили там никаких признаков живых существ. Пришлось сдвигать шапочку и вслушиваться в бурлившие вокруг эмоции.
Злость и страсть, жажда и голод, ненависть и нежность, усталость и упорное желание завершить какое-то дело – обычные для любого города чувства, и ничего похожего на безнадежное горе и боль, какие я слышал в том подвале. Треснутая пентаграмма, ну не убили же люди Ратилоса наших парней? Ради этого вовсе не нужно охотиться так упорно и возить в карете. Я еще раз прислушался, старательно направляя свои мысли сторону дома… нет, только злое удовлетворение и мстительное предвкушение… думаю, это могут быть только старшие вербовщики или их командиры. Но оборотень не солгал, указывая на этот дом, я на миг приподнимал шапочку и не почувствовал в его эмоциях обмана.