«…Представьте себе, милая Полин, Париж, окутанный нежной весенней зеленью цветущих каштанов… Не зря этот месяц в календаре нашей Республики называется „флореаль“ — месяц цветения. Все переполнено дыханием весны, нежным благоуханием распустившихся лепестков и соцветий…
И в этой атмосфере только что раскрывшейся миру жизни — тысячи людей, не замечая зова любви, зова природы, словно древние берсеркеры, одержимые одной лишь жаждой убийства, стремятся только к одному — вцепиться в горло друг другу!
Нет для истинного патриота, поклонника Вольтера и Руссо, зрелища ужаснее, нежели это! И я могу утверждать, что благородное сердце вашего брата именно потому и только потому толкнуло его на те действия, которые он совершил!
К вам в Марсель, бесценная Полин, наверняка уже дошли вести о событиях начала прериаля. И я нисколько не сомневаюсь, в каком свете вам обрисовали и сами эти события, и вашего дорогого брата, а моего друга и командира! Наверняка в самом черном! Не верьте! Не верьте этим гнусным измышлениям! Ибо кто мог добраться в ваши края так быстро, как не самые отъявленные негодяи, бежавшие первыми со всех ног из столицы, едва заслышав громовую поступь Бонапарта? Они бежали от приближения Немезиды в его лице, тем самым признав всю преступность своих деяний! На сколь бы высоких постах они ни находились и какими бы почетными прозвищами не именовались перед тем. Волки в овечьих шкурах с иудиными поцелуями на устах — вот имя им, и не будет у них другого!»