Возвращение не заняло много времени. Я моргнула, открыла глаза — и оказалась в своей спальне. Я лежала в постели, дрожа и бормоча что-то. Невыразимая тоска охватила меня. Я бежала от Париса. Я видела его и бежала от него.
Нет, я бежала не от Париса, а от призрака, который бродил по бесплодному мглистому берегу.
«Париса больше нет». Эти три слова, в которых сосредоточилось все, что имело значение для меня, стучали в висках. «Париса больше нет».
Я слышала свое дыхание. Я жива. Отныне я должна жить и бороться одна. Жить — значит бороться до конца. В подземном царстве нет примирения, нет утешения, и нет смысла спешить в него до срока. Там не ждет меня Парис — Парис, которого я любила.
До рассвета было еще далеко. Я ждала появления солнца и утешала себя тем, что на земле его можно видеть, в Аид же оно не проникает никогда. Нужно научиться радоваться солнцу.
— Елена! — Снова надо мной склонялась Эвадна, на этот раз не с лампой, а с платьем в руках. — Елена!
В ее голосе слышалась тревога: я лежала слишком тихо.
— Да, моя верная подруга, — откликнулась я, чтобы успокоить ее, и села.
Осторожно, словно я могла растаять в воздухе, она накинула на меня платье. Я хотела сказать ей, что побывала на границе двух миров и видела Париса, но передумала. А вдруг это был сон?
— Елена, тебя все ждут — и Приам, и Гекуба, и остальные.
Ах, остальных я особенно боялась.
— Геланор просит принять его.
— Сначала я приму его. — Я заставила себя встать с постели. Ноги слегка дрожали. — Но прежде позавтракаю.
Я не хотела есть, но нуждалась в силах.
В утреннем платье, без украшений и драгоценностей, с убранными волосами, я позвала Геланора. Он вошел угрюмый, поклонился и поцеловал мне руку, что было нехарактерно для него. Выпрямившись, он посмотрел на меня.
— Я скорблю вместе с тобой. Не буду скрывать, сначала я считал приезд в Трою ошибкой. Но сделанного не воротишь. И если ты нашла здесь счастье, значит, со своей точки зрения, ты выбрала правильно.
— Геланор, я не могу поверить, что его больше нет.
— Разлука с теми, кого мы любим, — самое большое горе. Надеюсь, его душа обрела покой.
«Не обрела!» — хотела я крикнуть, но Геланор наверняка посчитал бы, что моя ночная встреча была сном.
— Приам хочет, чтобы я вышла замуж за Деифоба! За отвратительного, омерзительного Деифоба! Неужели он думает, что я в состоянии…
— Ты должна, — резко сказал Геланор, — Закрой глаза, зажми нос и притворись, что согласна.
— Нет!
Я не понимала, как он смеет давать такие советы?
— Теперь ты пленница Трои. Ты пришла сюда по доброй воле, но сейчас ты оказалась в плену и с тобой могут поступать как хотят. А они хотят задобрить или подкупить единственного боеспособного сына Приама, чтобы он продолжил оборонять город.