Моя дочь здесь, рядом со мной. И мне нельзя встретиться с ней?
— Разве Неоптолем не привез с собой пленницу из Трои? — спросила я.
Он взял себе Андромаху. Что случилось с ней?
— Да, с ним была высокая женщина. Она бежала от Неоптолема, когда он женился на Гермионе, но не одна. Они отправились куда-то на север.
Значит, Андромаха жива — пусть не благодаря мне. Но душа Гектора может быть спокойна.
— Что случилось с моими братьями?
— Они погибли вместе. Они собирались принять участие в Троянском походе, но гибель настигла их раньше[30].
Значит, Агамемнон не солгал. Братьев нет в живых. Больше нам не охотиться вместе. Одно утешение — я не повинна в их смерти. Не много отыщется мужчин, которые погибли не под Троей и к смерти которых я не имею отношения.
Я вдруг почувствовала такую усталость, что с трудом удержалась на ногах. Яркий дневной свет померк у меня в глазах. Я снова в своем старом дворце, но как все изменилось. Все мертвы.
Менелай тоже упал духом.
— Значит, я больше никогда не пожму его руку. А ведь мы перед расставанием поссорились, — сказал он, и я не сразу поняла, что речь идет об Агамемноне.
— После смерти человека всегда мучительно вспоминать последний разговор с ним: нам кажется, будто мы сказали не то, что нужно, а важное не сказали, — ответила я. — Вот и я думаю о матушке… Ах, Менелай, по силам ли людям бремя прожитых лет?
Я мечтала об эликсире забвения с его обезболивающим действием. Но нет, я должна пережить эту боль.
— Думаю, нет, — вздохнул Менелай. — Вот отчего старики так клонятся к земле.
Теперь я хотела видеть все. Каждая комната, каждый уголок будили воспоминания. Мегарон, в котором мы с Клитемнестрой выбирали женихов. Ворота, через которые я однажды сбежала с Клитемнестрой в город, а потом с Парисом в Трою. Большая поляна, по которой мы гуляли с Менелаем во время ярмарки и где впервые встретили Геланора. Где он, Геланор? Леса, в которых я охотилась вместе с братьями. Берег реки, вдоль которого я бежала накануне свадьбы.
Дерево Гермионы выросло, стало огромным. Его густая крона тихо шелестела под ласковым ветром середины лета. Нужно еще побывать возле кургана, насыпанного над жертвенной лошадью в день клятвы женихов. В тот день были посеяны семена зла, которые проросли войной. Я должна увидеть этот курган, подняться на него и проклясть его.
Курган находился довольно далеко от Спарты. Я помню, как долго шла наша процессия до того места, и всю дорогу мое сердце колотилось в груди от волнения. Теперь я проделала тот же путь со спокойным сердцем, глядя по сторонам и замечая все, что пропустила тогда: тихие долины, темные леса по обе стороны от дороги. День был жаркий, все притихло кругом.