Если же при этом против нее настроен и приходской священник, то все кончено, ей приходится отступить. Он же, не имея возможности изгнать ее, прилагает все усилия, чтобы семьи отдавали своих детей на воспитание монахиням, которых заблаговременно пригласили в город.
Я видел, как на моих глазах разворачивались просто невероятные, самые гнусные и низкие сцены, свидетельствующие о настолько возмутительных злоупотреблениях властью, что я не в состоянии их описать.
У меня и в мыслях нет пытаться принизить это достойное, трудолюбивое и заслуживающее уважения сословие, призванное выполнять тяжелую задачу просвещения нашего сельского населения.
Никто больше, чем я, не может оценить их стремление к добру, их неустанные усилия поддержать все, что связано с нравственной стороной образования. Моей единственной целью было поднять здесь вопрос общественной морали.
Я был принят в педагогический институт. Меня отделяли от него всего несколько миль. Тем не менее, это путешествие воспринималось мною как событие. Предстояло плыть по океану, и я заранее предвкушал очарование перемен.
Я прибыл в Д., и капитан отвез меня в училище, находящееся под покровительством монашек. С виду оно было скромным и неброским, как и жизнь его обитательниц.
Не знаю точно, что за тягостное чувство охватило меня, как только я перешагнул порог этого дома. Это было что-то похожее на боль, на стыд. Мои ощущения невозможно было передать обычными словами.
Без сомнения, это покажется невероятным, ведь я уже не была ребенком, мне было семнадцать лет, и я вскоре должна была предстать перед девушками, причем некоторым едва исполнилось шестнадцать. Теплый прием начальницы оставил меня равнодушным, и, странно, но когда она привела меня в класс старших воспитанниц, от вида этих свежих очаровательных улыбающихся лиц у меня сжалось сердце.
В их молодых глазах я видела радость, удовольствие, однако я была грустна и испугана). Что-то инстинктивно протестовало во мне и, казалось, мешало войти в это святилище девственности. Однако любовь к знаниям возобладала надо всеми этими чувствами и вывела меня из странной рассеянности, завладевшей всем моим существом.
Кандидаток на получение свидетельства о профессиональной пригодности было от двадцати до двадцати пяти. Кроме нашего класса, в том же заведении было, по меньшей мере, сто девочек — как пансионерок, так и экстернов, объединенных в два отдельных класса. Все мы располагались в огромном дортуаре, где стояло примерно пятьдесят кроватей.
По краям этой комнаты на двух отделенных белыми занавесками кроватях спали монашки. Поскольку я уже давно