— Не смей Илика — понял все Ван Дрик.
— А сейчас бой, у нас военный совет — парировала Илика — изволь слушать командира и не перебивать.
— Уважаемая — обратился к ней Чинах — но я не понимаю, что с того. Вызвать‑то можно, а зачем, как это поможет делу? Не знаю я воина, который бы победил Хасибана в честном бою, если бы такой был, то он, а не Хасибан стал бы вождем Ящериц, у орков все решает сила. А уж какая женщина сможет его победить на кнутах я не представляю — ответил Чинах, недоуменно поворачиваясь к графу.
— Я догадываюсь какая — ответил Ванн Дрик — и не вижу возможности переубедить ее, чтобы не подвергать себя такому риску.
— Есть у меня план. Давайте попробуем, у нас же есть еще почти три дня. Кто у вас чемпион по этой забаве? Пусть он меня потренирует и расскажет все правила. И можешь ли ты меня сделать своим доверенным порученцем? — обратилась Илика к Чинаху.
— Я не могу, ты женщина, меня не поймут воины, но вот Касима может тебя назначить своей доверенной подругой на свадьбу.
Утром третьего дня к часовому первой линии стойбища клана Большой Ящерицы подошла девушка.
— Как пройти к Хасибану — спросила она, поигрывая кнутом.
— А ты кто такая, чтобы я проводил тебя к вождю?
— Знаешь что это? — Илика показала золотую бляху с символом горы, личный знак Чинаха.
Воин поклонился и показал, что она должна следовать за ним. Шли довольно долго, войско и в самом деле было не малым. Шатер вождя был всего лишь чуть больше остальных, по всему видно, что политика Хасибана, подчеркивать свое единение с воинами в походе.
В шатер Илику не позвали, но через некоторое время на порог шатра вышел сам Хасибан.
— У Чинаха не нашлось воина, чтобы принести весть мне? Он прислал женщину.
— Сама вызвалась, по просьбе Касимы. Она сомневается, совладаешь ли ты с ней, может стар или слаб. Я ее подруга, женскими глазами смотрю, воины не так смотрят и не на то.
— Может ты и проверить захочешь? — под хохот воинов спросил Хасибан.
— Да мне‑то что проверять — пожала плечами Илика — я уже вижу что слабак.
Это было прямое оскорбление. Воины замолчали, ожидая развития ситуации. Будь это мужчина, должен был последовать вызов, а что делать с женщиной, обычаи молчали, не было такого в степи.
— Женщина, придержи язык — наконец подал голос Хасибана — ты еще не рабыня, но будешь ей после моей свадьбы. Смотри, как бы ни пришлось жалеть за невоздержанные речи.
— Да, я вижу, права была Касима, ты не мужчина, даже женщину не можешь вызвать, наверно с кнутами знаком только по рассказам своих нукеров.
Хасибана побагровел и вырвал кнут из‑за пояса.