Неожиданно послышалась металлическая мелодия оперетты Кальмана. Ардашев вынул из жилетного кармашка золотой хронометр фабрики Мозера и щелчком открыл крышку. Стрелки показывали три часа пополуночи.
– Вот и рассвет наступает, – вымолвил он.
И действительно, небо, будто экран синематографа, стало светлеть. В синеющей дали возникли очертания древних гор. Их вершины, кажется, громоздились одна на другую, возносясь на горизонте величественным амфитеатром. Внезапно на темно-голубом, еще не осветленном с востока горизонте, появился закутанный в туманную вуаль исполин, который, словно сказочный богатырь, стал оживать. Его шапки уже начинали купаться в первых розовых лучах, наполнявших перламутром едва видимые на склонах озера. Все двадцать пять верст, отделявших смотровую площадку от Эльбруса, покрылись золотой дымкой. Чем выше поднималось солнце, тем ярче блестели переливы на склонах кавказского великана. Совсем скоро он выступил единой величественной массой. И до него, казалось, можно было дотянуться рукой.
Вдруг неожиданно где-то впереди, почти на самом облаке, поднимающемся из ущелья, возник радужный круг. В самом его центре возникли очертания шести человеческих силуэтов. Призраки, по виду мужчины и женщины, внимательно смотрели на курортников. Некоторые из них вскидывали в приветствии руки.
– Боже милостивый! – пролепетала одними губами Ангелина Нижегородцева и крепче прижалась к мужу.
Аделаида Варяжская в страхе закрыла лицо руками, а ее муж будто врос ногами в землю и онемел.
– Внимание, милостивые государыни и государи! – тоном опереточного конферансье объявил Ардашев. – Вы являетесь свидетелями довольно редкого Брокского явления, которое только здесь и можно наблюдать. На облаке, как в зеркале, отражаются наши собственные тени, в точности повторяющие все телодвижения. Вы можете сами в этом убедиться.
– Мог бы и раньше меня предупредить, – обиженно прошептала Вероника Альбертовна. – А то ведь так можно и в обморок упасть!
– Прости, – шепнул благоверный. – Боюсь тогда был бы совсем не тот эффект.
– Надеюсь, друзья, что когда-нибудь наши потомки сумеют заснять эту красоту на цветную синематографическую пленку, – оживился Нижегородцев. – Кстати, я слышал, что отсюда можно попасть в аул Хассаут. Недалеко от него бьет источник теплого нарзана. Правда, по дебету и содержанию углекислоты он далеко уступает кисловодскому собрату. Ну что? Поедем посмотрим?
– Никак нельзя барин, – отозвался бородатый кучер в синем картузе, и в великоватом, явно с чужого плеча, пальто. – Добраться туда можно, но только пешим или верхом. Тропа уж больно узкая.