— Мы к вам от тимуровской команды бабушки Рычковой, — сдвигая фуражку на затылок, рапортует вихрастый Егор. — Где ваши дрова?
До слёз волнуется Ганибесова от благодарности к этим мальчуганам.
Размеренно, однообразно шаркает пила. Потом звенят топоры, трещит дерево. Растёт горка аккуратно распиленных и расколотых дров.
— Егорушка, Вася, кипяток готов и картошка сварилась. Идите, передохните малость, да и поесть пора, — ласково кличет старушка.
— Сейчас, сейчас, бабушка, — разом отвечают ребята и весело угощают друг друга лёгкими тумаками, разминая затекшие руки.
— Ну, как дела? — останавливается у крыльца соседка.
— Спасибо, тебе, голубушка, надоумила меня к тимуровцам обратиться. Помогли ребята мне, крепко помогли. Посмотри-ка на дрова, — отвечает Ганибесова, и её лицо, обрамлённое белым платком, заливается радостным румянцем.
— Хорошая поленница! — восклицает соседка. — Молодцы, ребята!
— А здесь-то здесь-то посмотри, — торопится бабушка и ведёт гостью в комнату. Она поднимает крышку подполья и с гордостью говорит.
— Вот и подпол теперь у меня есть. Будет куда картошку ссыпать на зиму.
— Выходит и впрямь по-щучьему веленью всё сделалось, — смеётся соседка.
— Не по-щучьему, а по веленью бабушки Рычковой. Знали бы сыночки, как обо мне позаботились ребята! — уже серьёзно отвечает бабушка Ганибесова.
* * *
Акпанову Макану 90 лет, а жене его — 80. Годы да болезни согнули их плечи, сгорбили стан, выжгли зоркость молодую в глазах, силу в руках. Трудно им, ох как трудно! Даже воды привести не под силу.
— Здравствуйте, дедушка, здравствуйте, бабушка, — звенит у двери весёлый ребячий голос.
— Аман, доченька, — шамкает беззубым ртом в ответ Макан. — С чем пришла к нам?
— Да, я вот вижу у вас пол грязный, так забежала вымыть.
Недоверчиво смотрит Макан слезящимися глазами.
— Откуда ты взялась девочка? Как зовут?
Откидывая чёрные волосы, нависшие над глазами, смеётся девочка.
— Не бойтесь, Назифа я — пионерка, из команды бабушки Рычковой. Слыхали, может? Пришла помогать вам по хозяйству.
— Из команды бабушки Рычковой? Слыхали, как не слыхать. Добро пожаловать, Назифа.
К вечеру проворные Назифины руки успели вымыть полы, наносить воды в кадку и даже принести хворосту из ближнего леска.
— Рахмет, Назифа. Дай аллах, чтобы твою старость так же уважили, как ты уважила нашу, — говорит на прощанье Макан.
— Я ещё к вам приду, обязательно, — смеётся Назифа. — До свиданья.
На миг она появляется в оранжевом от заката четырёхугольнике двери и исчезает весёлая, довольная проделанной работой.
* * *
«Эх, достать бы чёрных ниток для вышивания! Вышила бы я себе украинскую кофточку такую же, как у бабы Шуры. Вот хорошо бы!» — думает Валя, перешагивая через лужицы.