Появилось еще одно добродушное лицо, толстой откормленной бабы.
- Очнулся, соколик. Это мы сейчас, Фаина Александровна. Сейчас мы его чуток приведем в порядок.
Та, котрую звали, Фаина Александровна, отошла и толстая женщина села на мою кровать, отчего жалобно завизжали пружины и мое туловище провалилось под небольшим углом. В ее руке, как по волшебству, появилось мокрое полотенце и вскоре мое лицо и руки были протерты им. Теперь с ложечки, как ребенка, принялись запихивать мне в рот манную кашу на молоке.
Через два часа пришел доктор, долго щупал мое дохлое тело, прослушивал его и потом, покачав головой, сказал.
- Везучий ты парень.
- У меня..., ноги...
- Ноги, как ноги, будут, конечно побаливать, сначала может быть их даже чувствовать не будешь, но потом все рассосется. Самое важное цел остался.
- А что было, доктор?
- Свалился ты с дерева неудачно...
Ну точно, я же был на яблоне. Наверно Васька и Варька меня вытащили. Интересно, когда они ко мне придут.
Днем, все меняется. Толстая Аля привозит каталку, легко как перышко перекладывает меня в нее и под противный скрип колес перевозят в общую палату. Здесь уже три человека. Одного я знаю, это дед Филипп, какой то толи троюродный, толи еще какой то родственник по линии матери и живет от нас через дом. Остальные двое рабочие с леспромхоза, сплошь перевязанные бинтами.
- Колька, - хмыкает дед Филипп, - никак оклемался?
- Циц, - рявкнула на него Аля, - парню еще плохо, три дня без памяти почти...
- Оно и понятно. Я еще в первую германскую под снаряд попал, неделю глухой ходил.
- Дурак ты, Филипп, парень еще ничего не знает...
- Так узнает.
- Заткнись, дед, - просит с койки один из рабочих.
- А чего..., я ничего.
- Коля, вот твоя койка, - Аля скидывает меня на кровать у окна, на очень чистую простынь и набрасывает одеялом. - Теперь поправляйся, если надо будет позвать сестру, на стенке пульт, нажмешь красную кнопочку и кто-нибудь придет.
Она уходит, переваливаясь как уточка. В палате наступает тишина.
- Дедушка, - через некоторое время спрашиваю я, - а чего я должен знать?
- Это ты про что?
- Так санитарка только что говорила..., а ты подтвердил.
- А хрен знает, что эта баба хотела сказать... Лучше расскажи мне, как твои ноги?
- Я их не чувству, они даже не шевелятся, но доктор говорил, что они отойдут...
- Ага... Мать здесь несколько раз была, все беспокоилась, но ты без памяти лежал. Там в тумбочке у меня лимоны, для тебя оставлены...
- А Васька приходил?
- Васька то... Да нет, не приходил.
День проходит скучно, рабочие переругивались друг с другом и как я понял из реплик, что их трактор свалился с крутого берега нашей речушки Курии и они еще хорошо отделались, переломав ребра. Дед травил мне глупые росказни из своей прошлой жизни.