— Тоже не спится? — заметил меня Сергей. — Какао хочешь?
— Лучше кофе. Сиди, я сама.
Дождавшись, пока закипит электрический чайник, сыпанула в чашку две ложки тёмных гранул. Вспомнила, что вечером покупали молоко и пошла к холодильнику, попутно бросив взгляд на монитор Нат: баньши банально болтала с кем‑то в «аське».
— Внеплановое собрание? — женщина оторвала глаза от экрана, когда я, плеснув в кофе молока, присела рядом с Серёжкой.
— Типа того, — буркнул он.
Она пожала плечами и вновь погрузилась в мир сетевого общения. Красивое, аристократическое лицо удивительным образом оживлялось, когда она читала очередное сообщение или с улыбкой обдумывала ответ, и это превращало её в девчонку, совсем юную и немного наивную. Впрочем, может быть, она и была такой где‑то в глубине души.
— В комнате стола нет, мне так неудобно, — пояснила она между делом, хоть никто из нас ни о чем не спрашивал.
Мы вообще молчали. Серый пил какао, я — кофе. Медленно–медленно, маленькими глотками.
— Ну, что у вас ещё? — не выдержала Натали. Она прикрыла нетбук, и требовательно уставилась на нас. — Давайте, спрашивайте. Тётя Наташа сегодня добрая, может быть, даже ответит.
— Сокол не сказал, в чем его интерес в этом деле, — произнёс, поразмыслив, Сергей. — А на доброго волшебника он действительно не смахивает.
Баньши долго смотрела куда‑то поверх головы парня, а потом неспешно, словно обдумывая каждое слово, выговорила:
— У Сокола в этом деле личный интерес, Серёжа. И Ван Дейк для него не страшилка из общего приказа номер пятьсот двенадцать би, а личный враг. Так что считай, тебе и в этом повезло.
По тому, как она это сказала, по голосу, по ставшему серьёзным и грустным взгляду, я поняла, что это на самом деле очень личное, и не только для тёмного, но и для Натали тоже. Настолько личное, что я не решилась бы на дальнейшие расспросы. Но Серёжка — не я.
— Подробнее можно?
— Можно и подробнее.
Она открыла нетбук, застучала по клавишам.
Придвинувшись, я поняла, что она листает фотоальбом.
— Да, я сентиментальна, как и все девочки, — улыбнулась она невесело. — Вот.
Серёжка обошёл стол и всмотрелся в экран. На фотографии — троица молодых людей. В центре Нат, она почти не изменилась с тех пор: те же длинные чёрные волосы и идеальная фигура. Под руки баньши держала двух парней, один из них был мне незнаком, а во втором, симпатичном, улыбчивом мальчишке, я с трудом узнала Сокола. Даже представить сложно, сколько веков назад у тёмного не было теперешнего колючего взгляда и шрама на виске. Зато были вьющиеся волосы до плеч и серьга в ухе. Но главное, конечно, — улыбка.