— Что же с ним случилось? — я сама не поняла, как произнесла вслух, то о чем подумалось при виде этого фото.
— Жизнь, Настя, жизнь. — Нат легонько коснулась пальцем лица второго парня: — Это — Кирюшка. Кирилл. Его брат, старший… Вместилище номер восемь.
Они были очень непохожими братьями: один смуглый, темноволосый, широкоплечий, второй — яркий блондин, светлокожий и худощавый. Только глаза — один в один.
— Мы с Кириллом были ровесниками. Познакомились ещё на отборе, вместе учились на курсах подготовки, потом нередко работали в паре. Он был телепатом. Высочайшего класса. Ещё не забыли сегодняшних спящих? Так вот, это — цветочки в сравнении с тем, что мог сделать он. А Сокол пришёл позже. Он был на пять лет младше брата, совсем другой характер, другие способности. Ментальное воздействие давалось ему с трудом, требовало обязательного физического контакта и отнимало много сил, зато… Впрочем, это уже другая история.
Натали встряхнулась, отгоняя приступ ностальгии, и продолжила сухим деловым тоном:
— Давайте сразу уясним: я не раскрываю вам страшных семейных тайн. Это — открытая информация. Антон знает, теперь будете знать и вы. Это случилось пять лет назад. Кирилл позвонил мне, он часто звонил просто поболтать, расспросил, как дела, что нового, а потом сказал, что хочет проститься. Он понял, что его взломали, и знал, что скоро за ним придут. «Наверное, я должен сделать это сам, но мне не хватает смелости», — это были его последние слова, прежде чем он повесил трубку. Но его не нашли, ни наши, ни конкуренты. Он просто исчез. А вместе с ним исчез его брат, а из архива компании испарились все документы по делу Ван Дейка. Даже не знаю, кого или что искали усерднее: Кирилла, Сокола или пропавшие файлы. И не знаю, как долго искали бы, если бы через полтора месяца Сокол сам не позвонил в управление и не сказал, где их найти. Точнее, его. Кирилл на тот момент был уже мёртв… Он хотел его спасти. Думал, что найдёт решение. Сокол работал с делом голландца ещё до этого, сумел что‑то раскопать. Но не вышло. Всё, что у него получилось, — прятать брата и от своих, и от тех, кто работал на Ван Дейка, но для Кирилла это ничего не меняло. Сокол продержался ещё неделю от дня дарения, в одиночку удерживая то, во что превращался его брат. Выложился вчистую, но в тот раз никто не пострадал. А когда он понял, что ничего уже не сможет сделать…
Она в последний раз взглянула на фото и захлопнула нетбук.
— А что было потом? — спросила я.
— Потом… Разбирательство затянулось на год, но его причастность к краже архивов так и не доказали, а в остальном учли смягчающие обстоятельства. Муж одной его подруги был в то время третьим вице–президентом компании и сумел убедить совет, что такими кадрами не разбрасываются. Вступился ещё кто‑то из головного управления… В общем, дело замяли, Сокола убрали с секретных проектов и перевели в восточноевропейский регион, поближе к корням, так сказать, а история стала забываться. Но, видно, не судьба.