В итоге, когда председателю позвонили из райвоенкомата насчет призывника Аверина, неудавшийся фермер решил заодно избавиться и от убыточного хозяйства.
– В каких войсках будет служить наш пацан? – задал он вполне невинный вопрос. – А то он о границе мечтает. Прямо ночами не спит, карацуповку мысленно примеряет.
– Куда пошлют, там и будет, – вполне логично ответил военком. – На границу можно со своей собакой ехать, если есть. А зеленую фуражку на месте выдадут. Запасы таковых в наличии имеются.
– И сколько собак он должен привезти? – совершенно нейтральным голосом поинтересовался председатель.
– А чем больше, тем лучше! – хохотнул его собеседник.
Шутка оказалась не слишком удачной. Утром следующего дня у ворот райвоенкомата остановился раздолбанный вусмерть «сто тридцатый», из которого выгрузился требуемый призывник вместе со всеми пятнадцатью еще не пристроенными псами.
Когда военкоматовские деятели пришли в себя и потребовали убрать зверинец, машины и след простыл. Вряд ли эта история закончилась бы благополучно и для Женьки, и особенно для псов, если бы на его сторону не встал прибывший за новобранцами пограничный старлей Потапов. Аверина, мгновенно окрещенного Волком, поселили в отдельном флигеле (читай – сарае) бывшей барской усадьбы, где и располагался военкомат. В тот же самый сарай загнали всех псов. А сердобольный старлей потратил три дня на беготню по канцеляриям и оформление документов на провоз «зверинца» в «Красную Звезду», специализированный подмосковный племпитомник.
В эти три дня и возникла четверка, впоследствии прозванная «Спецами», ведь сопровождали старшего лейтенанта Потапова в исторической поездке «за зверями» сержанты Шкляр и Белозеров, которые уже получили позывные «Прынц» и «Малыш». Хотя окончательно она сложилась через два с небольшим года, когда Потапов перетащил контрактника «Волка» к себе.
В Огневолка же Аверин был торжественно переименован во время Первой Чеченской, когда рядом с ним рванул фугас с огнесмесью, и горящий кинолог пронесся триста метров до ближайшего арыка, в полтора раза побив все мировые рекорды в беге на эту дистанцию.
Откуда возникла эта страсть к собакам, Аверин объяснить не мог. Так же, как и обратную любовь.
– Наверное, я в прошлой жизни был псом. А может, от волков предки род ведут. Теория эволюции – вещь многогранная и разноплановая…
В четверке собак любили все. А Малыш так просто сходил по ним с ума. Но только Огневолк чувствовал собачью душу как свою собственную. И когда Стас притащил из Сарвады два помета щенков, направление лагерной деятельности Огневолка было предрешено.