Вновь выйдя на берег, замер, обхватив мускулистыми руками свое крепко сбитое тело. Прислушался.
Со скрежетом ломались, сталкиваясь на стремнине, остатки льдин, с шорохом осыпались подмытые паводком берега, клокотали вешние воды в промоинах оврага.
"Как девка кавалера… — вспомнилось ему собственное напутствие, данное племянничку. — А кавалер — жених без гарантии, в чем и беда…"
Он впервые убил. Но вдруг почувствовал, что сделал это легко и привычно, словно пробудилась в нем скрытая память какого‑то загадочного существа, таившегося в нем, пришедшего в этот мир из другой жизни, другой эпохи и часто, как он теперь не без мистического содрогания уяснил, диктовавшего ему свою волю. А потому уже давно и незаметно ставшего сутью нынешнего Георгия Сенчука.
Далее все развивалось по накатанной, не осложненной никакими шероховатостями схеме: бабьи причитания, следователь прокуратуры, объяснения о случайном перевороте лодки и о его, Сенчука, необыкновенной удаче, объяснимой разве навыками опытного моряка и пловца; поиски тел, затем — похороны, два порванных на поминках баяна…
А через неделю он уже выволакивал из багажника автомобиля сырой, облепленный речными водорослями мешок, умещая его в погреб своего гаража, снабженного капитальными запорами, способными поддаться лишь сварочному аппарату.
Неприятности на работе утихомирились, "Скрябин" готовился к очередному плаванию, и вскоре Сенчук перетащил в свою каюту весь монастырский клад.
Интересной особенностью обладала каюта особиста, грешившего контрабандой!
Уже несколько лет назад Сенчук сконструировал хитроумную съемную перегородку, крепившуюся на мертвых, казалось бы, заклепках, однако заклепки представляли собой винты, отворачивающиеся по направлению часовой стрелки специальным ключом. За первой перегородкой была другая, также прочно крепившаяся к корпусу, а вот за ней‑то находилась потайная пустота, где при желании мог уместиться и человек.
И если бы спросили с особиста за этакую перепланировку служебного помещения, то знал Сенчук, что ответить: мол, в случае вражеских провокаций и документы сюда спрятать можно, а если Родина лазутчика таким образом перевезти пожелает, то и шпион сюда влезет, причем с гидрокостюмом и кислородным аппаратом, дающим возможность, не пуская пузырей, добраться до вражеского берега.
Итак, разбогатевший подполковник Сенчук готовился к побегу на Запад, считая дни до отплытия "Скрябина" и мучительно раздумывая не о разлуке с постаревшей женой, давно уже отчужденной от него, а о расставании с заветными сотенными купюрами в тайниках.