Герцог озадаченно посмотрел на девушку и сказал:
— Чего мы этим добьемся?
— Подождите, дайте объяснить до конца. Вы подберете гостей-мужчин, а я — женщин. Желательно, чтобы мужчины были титулованными, ну, возможно, не такие знатные, как вы, хотя будет кстати, если на борту окажется еще один герцог.
— Эта задача может оказаться непростой, — заметил он. — Неженатые герцоги на дороге не валяются. Но почему у них должны быть титулы?
— Потому что это будут мужчины, которых пытаются женить на себе ради их высокого статуса. Так же, как вас. Прошу заметить, нетитулованные, но богатые тоже могут нам подойти.
— Ну, хорошо… А девушки?
— Я не единственная, кого родители толкают к выгодному браку. У меня есть несколько знакомых, которые бы с радостью сбежали от этой напасти. На нашем корабле они почувствуют себя свободно. Им не будут докучать, родителей мы не пригласим.
Наступило молчание. Спустя какое-то время герцог медленно произнес:
— Я понял, что вы хотите сделать. Вы в самом деле верите, что это возможно?
— Я не только верю в такую возможность, но и верю, что некоторые из наших друзей влюбятся друг в друга, когда окажутся в непринужденной обстановке. Она поможет им раскрыться, показать свое истинное лицо. Все могут оказаться иными, чем они привыкли видеть друг друга, будучи связанными этикетом, приличиями. Что может быть романтичнее, чем плыть по морю свободными от требований света, которыми нас связывают дома?
— В этом определенно что-то есть, — признал герцог. — Думаете, ваш отец позволит мне арендовать яхту?
— Конечно, — ответила Ровена. — Узнав, что я уплываю с вами, он будет ожидать, что мы сообщим ему радостную новость сразу по возвращении. Разумеется, нам нечего будет сообщить, потому что в действительности мы делаем это, чтобы спастись друг от друга… Вы же понимаете, о чем я?
— Думаю, я успеваю за ходом ваших мыслей, — сухо ответил герцог.
— Скорее всего, вы вернетесь помолвленным с одной из моих подруг.
— Если так, вы пошлете ей свои соболезнования? — с озорным огоньком в глазах спросил герцог.
— Ах, не напоминайте. Я в тот день такого наговорила.
— Но это одно из моих любимых воспоминаний. Ума не приложу, как вы можете хотеть очутиться на одном корабле с «самодовольным, невоспитанным грубияном, который не знает, как должно вести себя джентльмену»?
— Я говорила это, толком не зная вас, — строго сказала Ровена.
— Ага! Понимаю.
— Теперь, когда мы знакомы, я считаю, что вы гораздо хуже.
Глаза герцога вспыхнули восхищением.
— Touche, мисс Торнхилл! Мне следовало быть настороже.
— Не отчаивайтесь, — с притворной скромностью сказала Ровена. — В кого бы вы ни влюбились, обещаю не портить дела и не рассказывать вашей избраннице всей правды о вас.