- Ну вот, Диметрочка, наконец-то у тебя загорелись глаза.
- Ага, зай. Ожила.
- А теперь можно и по гостям? – имел в виду поездку в ее родителям он.
- Можно, - чуть расстроилась она. – Только ты обещал новое развлечение
- Я помню, дорогая, - хитро улыбнулся он.
- Что ж, пойдем одеваться.
- Тебе лучше пойдет унисекс. – Шкаф с одеждой раскрыл все свое многообразие. – Вот, держи.
- А я одену песочные чиносы под темно-синие кеды и белую рубашку на выпуск со светло-синей вертикальной полоской.
- Тебе проще, дорогой. На красивом теле даже мешковина с криво прорезанной промышленными ножницами дыркой для головы смотрится красивее любого дизайнерского решения.
- Что-о? Проще??? Это на тебе что ни оденешь – то красиво, моя ты красавица.
- Нет, это ты красавец, а я толстая и страшная!
- Ты не толстая – ты нормальная. Уж кто-кто, а страшный из нас я.
- Да как ты можешь о себе такое говорить?! Ты красавец! А я стопроцентная уродина. Смотри, какое у меня противное жирное пузо.
- Не пузо, а миленький животик. Все. Хватит со мной спорить. Одевайся давай.
Из колонок редко выключаемого компьютера донесся звук о новом письме.
- Ты готова?
- Сейчас, да. Тут кто-то письмо написал.
- Пошли уже, - Олег пытался за руку заставить ее встать с кресла. – Ты со своими компьютерами скоро ослепнешь.
Солнечный день на улице создавал прекрасное настроение: яркие краски зелени, отбрасывающие тень раскидистые деревья. Стоя в пробке были прослушаны все новости по радиостанциям.
- Здравствуйте. – Голос Диметры вырвал консьержа из прострации.
- Здравствуйте. Вы в какую квартиру?
- В сто тридцатую. Вы. Должно быть, не узнали меня я Дима. Вот, приехали к родителям.
Диметре было мучительно неприятно называть себя в мужском роде, ощущение будто психику берут и выжимают словно половую тряпку. Те же ощущения она испытывала, когда кто-то обращался к ней в мужском роде, кое-как привыкнув когда ее так иногда называет Олег. Привыкая жить с ним она поначалу считала обращение «Дима» оскорбительным, будто он целенаправленно ее обижает, хочет уколоть. На самом же деле это было не так; Олег называл Диметру в мужском роде только когда хотел сказать нечто важное, серьезное.
- Минуточку. – Консьерж набрала номер телефона.
- Алло. Елене Геннадьевна? Тут какой-то Дима с молодым человеком. Говорят, к вам, – сообщила она - А? Что? Хорошо. Проходите.
- Она приняла нас за парочку геев, - расхохотался Олег, будучи в лифте.
- Хм, ты бы вряд ли разрешил пойти к родителям в женском платье.
- Конечно, Ди! Так же смешнее! Меня так и подмывало крикнуть в ее тупые глаза: «да, мы пара педиков, ебемся в жопу и хуи друг другу сосем».