- А коммутатор гостиницы?
- Ну это пусть она сама по телефонной книге узнает.
Юлька меня целует.
- Какой ты у меня умница, Петечка.
Сегодня спокойный день. Никаких сенсаций. Я прихожу в кабинку номер 5 и прошу оператора включить номер 475.
- Заходи, заходи, Юленька...
Что такое... Юленька...
- Вчера, после вечера, никак не могу придти в себя, все башка гудит, продолжает голос. - Еле-еле сегодня встал и то на твой звонок...
- Срочно, - прошу я оператора, - фото женщины, которая к нему пришла.
На экране монитора появляется картинка вестибюля. Дверь открывается и знакомая фигура неуверенно входит через раздвигающиеся двери. Оператор увеличивает лицо и кадр застывает... Это Юлька. Выходит они знакомы. Ах, швабра, а говорила... все для Томки, для Томки
- Бедненький. Поцелуй меня, все пройдет, - раздается знакомый голос.
Этот сифилитик целует мою жену.
- Почему наши видаки не работают? - спрашиваю оператора.
- Там темно. Окна зашторены. Полумрак. Вон темный экран.
В темноте экрана, шевелятся полосы, ничего не видно.
- Здесь так темно, - говорит Юлька.
- Я сейчас раздвину шторы.
Теперь на экране я вижу Юльку, разглядывающую номер и этого В, в одних трусах, отходящего от окна. Он приближается к ней и опять целует.
- Сколько времени прошло, после нашей последней встречи.
- Я жената, уже год.
- Надо же, совсем не изменилась, выглядишь все так же, как пятнадцатилетняя.
В. поднимает Юльку на руки и несет к кровати. Та совсем не сопротивляется, а даже помогает сбросить с себя платье.
Кровь ударила мне в голову. Я выскакиваю из кабинки и бегу в гараж, на выход.
- Вы куда, товарищ лейтенант? - спрашивает охранник.
- Я сейчас...
Несусь вдоль стены и подлетаю к главному проходу гостиницы. Швейцар услужливо раскрывает дверь и я мимо ошеломленных служащих и посетителей вместо лифтов, несусь по лестнице. Вот и номер 475. Разбегаюсь и... никак, дверь на месте. Я вырываю пистолет и два раза стреляю в замок. Теперь от удара дверь распахивается и я влетаю в номер. На кровати две испуганные голые фигуры. Ловлю их в прицел и выпускаю всю обойму до конца.
Я в особой камере спец изолятора. Дотошные следователи надоедливо пристают с подробностями моей истории. И вот все затихло. Три недели покоя. Меня наконец то ведут на расправу. В кабинете генерал-лейтенант Румянцев, я его знал еще по учебе в училище, и неизвестный полковник.
- Мы тут посоветовались, лейтенант. - говорит генерал, - и решили, что ваше дело не стоит доводить до суда. Вы совершили поступок, который вполне наказуем для того общества, в котором мы живем. С другой стороны, вы давно состоите на особом учете и разбрасываться ценными засекреченными сотрудниками, даже для самого государства нежелательно. Поэтому принято решение, против вас дела не возбуждать, из-под стражи освободить и направить на новое место работы.