— Может, хоть наручники снимешь?
— Не сниму! Будешь в наручниках сидеть, пока ума не наберешься.
Лешик прищурился и злобно процедил:
— Ты что с моим братом сделала?! Куда ты его дела?! Я давно знал, что ты все к своим рукам прибрать хочешь! Ты уже давно его на тот свет выпроваживала! Подожди, если Фома жив, он этого так не оставит! Он тебе покажет, как живых хоронить!
— Заткнись, придурок! А то до Риги не доедешь! — Подозвав охранника, я сурово сказала: — Закрой его в подвале, чтобы глаза не мозолил. Пусть там отоспится, да не забудь поставить к дверям человека — за ним присматривать нужно.
Охранник подошел к Лешику и расстегнул один наручник.
— Я никуда не пойду! — заорал Лешик.
— Куда ты денешься, — вздохнула я и посмотрела ему вслед.
— Я с тобой еще разберусь! — донеслось из подвального помещения.
— Ты зачем его так напоила? — улыбнувшись, спросила я Юльку.
— Да он, кажется, и сам был не против. Ладно, бог с ним. Ты лучше расскажи, как у тебя дела?
— Фому похоронили, вернее, не Фому, а этого неизвестного мужика. Гостей успокоили. Послушай, Юлька, пойдем в дом, посидим, разожжем камин. Мне хочется на огонь посмотреть.
— Пошли, — обрадовалась Юлька. Затем она внимательно посмотрела на меня и тихо спросила:
— Что-нибудь случилось?
— Пошли в дом, там поговорим.
Обернувшись, я поискала глазами Бульдога:
— Бульдог, разожги нам камин.
Бульдог курил и разговаривал с кем-то по мобильному.
— Бульдог, разожги, пожалуйста, камин, — повторила я громче.
Бульдог убрал трубку от уха и удивленно уставился на меня:
— Я здесь печником не работаю, — отрезал он.
— Что это с ним? — удивилась Юлька.
— Не знаю. Наверное, стриптизерше своей звонит.
Я подозвала охранника и попросила его растопить камин. Когда дрова разгорелись как следует, мы сели напротив и стали смотреть на огонь.
— Что ты хочешь выпить? — поинтересовалась Юлька.
— Не знаю. Что-нибудь покрепче.
— Тогда давай текилу.
— Пойдет.
Юлька разлила текилу по бокалам и спросила:
— Чупа, я слишком хорошо тебя знаю. Что случилось?
— Я беременна.
— Как? — Юлька выпучила глаза и открыла рот.
— Молча. Беременна, и все.
— От кого?
— Ты спрашиваешь то же самое, что и Бульдог. От Фомы, конечно, от кого же еще?
— Но ведь вы уже сто лет вместе не спали?
— Как видишь, бывало.
— И какой срок?
— Почти три месяца. Я сегодня вызывала врача. Чувствую, что-то со мной не так. Плохо мне, понимаешь?
Юлька с минуту помолчала, затем растянула рот до самых ушей и радостно закричала:
— Поздравляю! Ты даже не представляешь, как я рада!
— Ты серьезно?
— Конечно! Я просто счастлива. Чупа, я хочу девочку!