— Нет, Чупа, я за рулем.
— Ерунда, после такого джина можно прекрасно водить машину. Я уже на себе много раз проверяла.
— Нет, Чупа, уж как ты водишь машину — так я не хочу.
— Тебе не нравится, как я вожу машину?
— В этом, наверное, тоже есть свой кайф, но ты забываешь вовремя нажимать на тормоз. Мне кажется, что порою ты вообще забываешь, что машина хоть изредка должна тормозить…
Я засмеялась и протянула Гарику порцию джина. Он слегка занервничал, но рюмку взял и сел в кресло. Вообще-то в последнее время он часто нервничает, когда меня видит. Вполне понятно — я все-таки как-никак женщина, а тем более босс. Гарик покраснел и чуть не подавился джином, когда из воды показалась моя грудь. Я постаралась исправить ситуацию и опять погрузилась в воду как можно глубже. Подмигнув ему, я выпила джин, затем взяла чашечку кофе и принялась смаковать этот божественный напиток.
— Знаешь, на что похоже, — сказал Гарик. — Будто этот джин настаивали в бочке с еловыми иголками и ветками можжевельника. Вкусная вещь — даже не ощущается, что в ней почти пятьдесят градусов. Просто я раньше никогда не увлекался джинами. Я слышал, что многие пьют джин с тоником…
— Джин разбавляют тоником только те, кто не пьет нормальных напитков. Ты сейчас попробовал обалденную, классную вещь, сам посуди, какой здесь может быть тоник. Тоник — это для дешевых джинов, которые стоят не больше двухсот рублей. Они сделаны из такого дерьма, что их и в самом деле лучше разбавлять, а то они свалят наповал любого. Настоящий лондонский или канадский джин никогда и ничем не разбавляется. Я думаю, ты сам в этом убедился. Кстати, что там с Юлькой?
— Порядок. Я перевез ее в частную клинику на Озерках. Там всего пятьдесят мест. Специализируется она по различным травмам и имеет штат высококвалифицированных сотрудников. В общем, мне пообещали сделать все возможное для того, чтобы быстрее поднять ее на ноги.
— А из охраны кого-нибудь оставил?
— Да, одного пацана.
— Не мало?
— Можешь не переживать. Клиника закрытая. Посторонним туда входа нет. Тем более что я положил ее под другой фамилией.
— Это ты здорово придумал. А муж или свекор видели, как ты ее перевозил?
— Нет, в этот момент никого не было.
— Замечательно. Больше они ее не увидят. Пусть отдыхают и забудут о ее существовании. Если, конечно, она сама не захочет о себе напомнить. Будем надеяться, что не захочет.
— Чупа, — замялся Гарик.
— Ну говори, что еще случилось?
— Я даже не знаю, как сказать…
— Говори как есть.
— Знаешь, она после этой операции какая-то странная стала…
— В смысле?