Кейт Шарп сидела на высоком табурете за круглым столиком и болтала с Генриеттой Мун, хозяйкой магазина подарков. Ее аккуратно подстриженные темные волосы обрамляли тонкое бледное лицо с глазами цвета горького шоколада, маленьким ротиком и вялым подбородком.
— Знаешь, Генриетта, — сказала она, — тебе не стоит пить горячий шоколад, если хочешь похудеть. Если бы я, как ты, боролась с лишним весом, перешла бы на кофе. Он усиливает обмен веществ.
Генриетта улыбнулась — этот защитный прием она усвоила еще в детстве. Тряхнув головой так, что длинные каштановые волосы упали ей на лицо, она тяжело вздохнула.
— Я распрощалась с диетой, — объяснила она. Генриетта сказала неправду, но проще было притвориться, что ей все равно. — Жизнь слишком коротка.
Кейт покровительственно, по-матерински накрыла ладонью руку подруги, хотя Генриетта в свои тридцать восемь была всего на семь лет ее моложе.
— Послушай, если ты сейчас не займешься собой, твоя жизнь окажется еще короче. Ты ведь красивая женщина. Тебе бы сбросить фунтов пятнадцать, и будет намного легче найти себе мужчину. Мне неприятно говорить тебе это, — самодовольно добавила Кейт, — но мужчинам не нравятся крупные женщины. В огромной горе мяса нет ничего привлекательного. Надеюсь, я могу тебе это сказать, ведь я твоя подруга и забочусь прежде всего о твоих интересах. — Генриетта просто кивнула, отпив большой глоток шоколада. — Тихо сегодня, правда? — снова заговорила кондитерша. В ответ последовал еще один молчаливый кивок. — Нелегко, наверное, работать напротив кондитерской! — игриво рассмеялась Кейт. Владелица магазина сладостей, не набравшая ни унции лишнего веса, неизменно одевалась в тесные кардиганы и аккуратные короткие юбочки с широким поясом, дабы подчеркнуть талию. На ее белоснежном фартучке, где, вышитое розовыми нитками, красовалось название заведения, не было ни пятнышка. Кейт не любил никто, даже собственный муж. Глаза Генриетты остекленели, а Кейт все продолжала трещать о себе.
Взгляд Генриетты скользнул по витрине с пирожными, и рот ее мгновенно наполнился слюной. День выдался холодный, в такую погоду неплохо бы поддержать силы сладеньким, но Кейт заслоняла собой витрину, словно цербер, лишая несчастную Генриетту всякой надежды на поблажку. В эту минуту дверь отворилась, и в кондитерскую вошла Миранда Клейборн. Обе подруги тотчас ее узнали. Заносчивая столичная штучка, переехавшая в Хартингтон-Хаус.
— Доброе утро, — снисходительно улыбаясь, поздоровалась Миранда. Сдвинув на лоб солнечные очки от Шанель, она направилась к прилавку, уверенно ступая по черно-белому изразцовому полу. Все здесь было розовым. Розовые стены, розовые шторы на окнах, аккуратные ряды розовых корзиночек с восхитительными на вид пирожными в витрине. Не обнаружив никого за прилавком, Миранда повернулась к сидевшим за столиком женщинам. — Вы не знаете, куда она подевалась?