Рут права: он стал слишком чувствительным. Чтобы как-то избежать неловкости, он достал из кармана жилета часы и с щелчком открыл крышку. Шел третий час. Он обещал встретиться с Лили в сиротском приюте, чтобы ознакомиться с финансовым обеспечением сирот.
— У вас намечена встреча? — тихо спросила Рут.
— Да, я обещал встретиться с моей сестрой. Но если позволите, я с удовольствием сопроводил бы вас в оперу сегодня вечером.
— Мне будет очень приятно. — Это было сказано таким проникновенным голосом, что Гаррик ощутил нарастающий жар в крови. Он немедленно подавил это чувство.
— Я заеду за вами, скажем, в семь часов?
Он сделал шаг вперед и взял ее протянутую руку. От этого прикосновения, казалось, по ладони его пробежал электрический ток. Он слегка наклонился и прильнул губами к ее нежной коже, ощутив аромат лимона. При этом у него возникло чувство, которого он не испытывал с тех пор, когда впервые общался с Бертой.
Мысль об этом подействовала на него отрезвляюще, словно его окатили холодной водой. Желание — это всего лишь животная реакция и больше ничего. Он мог сдерживать свои физические потребности в отношении других женщин, и Рут не исключение. В его голове снова прозвучала насмешка.
Он распрямился и посмотрел в лицо Рут. Неожиданное тепло в ее взгляде заставило его сердце сжаться от чувства, от которого он постарался немедленно избавиться. Отвесив короткий поклон, Гаррик вышел из гостиной и спешно покинул дом, словно за ним по пятам гналась свора гончих. Однако он не мог избавиться от демонов, которые продолжали преследовать его, даже когда он забрался в карету.
Проклятие! Он со злостью ударил тростью по сиденью напротив него. «Дружба. Ты предложил женщине дружбу. Ты безумец, Стрэтфилд, настоящий безумец».
Из груди его вырвался стон, и он закрыл глаза. Какого черта его беспокоит, что о нем подумают? Его нисколько не интересует мнение таких людей, как Уиком или Марстон, поэтому стоит ли продолжать этот нелепый фарс? Внезапно в голове его всплыл образ дяди, и Гаррик содрогнулся. Этот человек ненавидел его, а также сестер и брата. Дядя был почти банкротом, а они стояли на его пути к приобретению состояния и прибыльного поместья.
Прошлое угрожало преодолеть стену, которую Гаррик выстроил, защищаясь от него. Он облегченно вздохнул, когда карета остановилась перед сиротским приютом. Это было место, где все его проблемы отходили на задний план. Здесь многочисленные дети испытывали куда более серьезные беды, чем он и его родственники. Гаррик не стал дожидаться, когда кучер откроет для него дверцу кареты, и через несколько секунд уже переступил порог приюта.